«Судьба национального языка»
"Юсисапайл" № 75, февраль 1995 года

По своей численности и потенциальным возможностям армянская община Москвы является ведущей в мире. В этом отношении она даже превосходит общину Лос-Анджелеса - несомненного лидера Диаспоры.
Вместе с тем, по национально-культурным институтам наша община значительно уступает практически всем: одна единственная церковь (точнее, часовня), две с половиной школы, три периодических издания не на армянском языке - вот и все, чем мы можем похвастаться.
Последнее обстоятельство, на наш взгляд, наиболее симптоматично: для сравнения, в Египте, где проживают 5 тысяч армян, уже несколько десятилетий выходят три ежедневные газеты на армянском языке.
Армяноязычная пресса является важнейшим элементом национально-культурного самосохранения в условиях диаспоры. Именно поэтому отсутствие периодического издания на родном языке - т.е. постоянного центра возобновляющейся письменности, обеспечивающей как внутренние, так и внешние связи национального сообщества, - для общины было равносильно небытию.
Правда, появлялись и появляются разнообразные организации, обещающие немедленно решить все наши проблемы. Таких организаций у нас, в Москве, уже более сорока. Но им всем присуща врожденная склонность к самоуничтожению; многие уже выродились (остались только президенты-председатели с печатями), остальных, вероятно, ждет та же участь.
Ибо, при всей внешней организационной разобщенности и даже конфронтационности, их объединяет либо незнание и неуважение родного языка (а потому и неприятие его), либо незнание национальной культуры (а потому и неприятие ее главного носителя - письменного слова), либо и то и другое вместе. А ведь в этом мире нет ничего более армянского языка исключительно нам принадлежащего!
В этих условиях проблема издания прессы на армянском языке, являющейся по своей сути делом чести и долга всей общины, волновала только отдельных людей и потому была непосильной ношей.
И не случайно, что призыв ко всем национальным организациям и частным лицам взяться сообща за возобновление издания "Северного Сияния" на армянском языке, который был растиражирован в декабре 1993 года, не только остался гласом вопиющего в пустыне, но вызвал попытки со стороны "национальных начальников" воспрепятствовать этому.
Однако, журнал "Юсисапайл" ("Северное Сияние") выходит и будет выходить впредь, ибо с его появлением московская община впервые за последние 70 лет смогла войти в общедиаспорную систему армяноязычной прессы, в режим национальной письменности. Поэтому судьба "Юсисапайла" уже не дело одиночек, а общеобщинная и общенациональная проблема.
Первоначально планировалось выпускать "Юсисапайл" только на армянском языке, как это делали наши предшественники. Об этом редакция писала в первом номере и достаточно полно изложила причины, побудившие внести в концепцию издания изменения, продиктованные самой жизнью. Читатель может убедиться, что редакция четко придерживается этих принципов: поступающая извне информация дается на русском языке, ибо основная масса общины не владеет родным языком, а генерируемая общиной информация дается на армянском языке, ибо остальная диаспора не владеет русским. Таким путем поддерживается максимальная коммуникационность "Юсисапайла".
Однако следует подчеркнуть, что армяноязычные тексты "Юсисапайла" не предназначены сугубо для внешнего использования; это не вид эсперанто для различных общин Диаспоры. Армянский язык "Юсисапайла" - это тот язык, который, на наш взгляд, должен стать общим, объединить в языковом отношении Диаспору и Армению.
Наша концепция общенационального языка
Нет сомнения, что язык - это больше, чем средство коммуникации между людьми. Будучи основной формой выражения менталитета, культуры и религии того или иного народа, национальный язык воздействует на них и потому сам по себе является неотъемлемой частью национальной идентификации.
Главнейшей особенностью нации или племенного объединения всегда были системы верований, которые формировались через язык. Слово "святой" во всех языках так же свято, как и понятие, которое оно отражает. Ибо, как говорится в Святой Книге, "в начале было Слово".
Слово не только связывает человека с человеком, оно связывает его и с Богом. И, не случайно, что церковные языки не подвергаются изменениям, ибо, раз установив контакт с Всевышним, люди относились к этому средству общения как к святыне и не осмеливались его видоизменять: в качестве примеров можно отметить древнеармянский (грабар), старославянский, латинский, санскрит, арабский язык Корана и другие. Но подобная ситуация приводит к тому, что, со временем, люди, прежде всего, конечно, верующие не могут больше читать церковные тексты и им приходится довольствоваться проповедями, то есть устным словом.
В армянском языке та же ситуация с той лишь разницей, что изобретение письменности было связано с распространением христианства в народе, а сегодня принесший христианство в свой народ язык (грабар) перестал быть понятным.
Макинцян и Абегян, осуществившие в 1922 году реформу армянского языка, исходили из принципа "один звук - одна буква". В результате, они достигли того, к чему вряд ли стремились: абсолютного отхода от основополагающих принципов армянского языка.
Несоответствие между написанием и произношением существует почти во всех языках. Например, в английском, где, по выражению Б. Шоу, пишется "Ливерпуль", а произносится "Манчестер". Да и французский почти весь состоит из нечитаемых букв и их сочетаний.
С точки зрения ученых эти и другие языки, вероятно, тоже нуждаются в "усовершенствовании", которому в свое время был подвергнут армянский (как полагают, это был подготовительный этап перевода армянского языка на кириллицу либо латиницу).
Это насилие над языком нарушило естественный ход его развития, ибо любой язык создается народом и совершенствуется писателями, которые контактируют с языком каждодневно; они общаются с народом и пишут для этого народа. Они, так сказать, исполнительные менеджеры языка. Что же касается ученых, то они, разумеется, могут сомневаться, спорить и анализировать, но их вмешательство в языковый процесс недопустимо и крайне опасно.
Именно это и произошло с армянским языком в 1922 году, когда население республики отсекли от многовековой литературы на классическом армянском языке и от, по крайней мере, половины нации, которая продолжала говорить и писать на этом языке. К политическим и пограничным барьерам добавился самый мощный - духовно-культурный.
Эту реформу не приняла не только Армянская Церковь и Диаспора, ее не приняла и восточноармянская интеллигенция. Ее осудил Ерванд Отян, назвав "предательской революцией". Рассказывают, что Грачья Ачарян, который повесил на своей двери табличку "Ачар." (не желая ее писать по новой орфографии), пришел к умиравшему Абегяну и сказал: "Вот сейчас умираешь, какой ответ ты там дашь Месропу Маштоцу?"
В 1940 году, поняв всю катастрофичность сделанного, были снова введены некоторые элементы старой орфографии, но этого оказалось не достаточно.
Классическая, месроповская орфография должна стать основой национального единения всех армян!
Только она может быть такой основой.
"Если бы не было орфографии грабара, мы вряд ли бы имели свой современный литературный язык и наши два ашхарабара (восточноармянский и западноармянский - Ред.) были бы так далеки друг от друга, что мы с трудом бы понимали друг друга без предварительного изучения". Это написал сам М. Абегян в 1913 году.
За девять лет до своей роковой ошибки.
Возврат к классической орфографии является насущной необходимостью и республика должна отважиться на этот шаг. Одновременно и Диаспора должна пойти на уступки в отношении грамматики, т.к. "советская" грамматика армянского языка разработана намного лучше. Кстати, Диаспора практически использует этот принцип, когда дает перепечатки выступлений государственных деятелей Армении или статей из республиканской прессы: меняется только орфография, а грамматика остается как в оригинале.
Именно этот принцип и положен в основу армяноязычной части "Юсисапайла".
Мы свой выбор сделали. Очередь теперь за остальными».
Давид Балаян