ПАДЕНИЕ АЛЕКСАНДРОПОЛЯ: КАРССКИЙ СЦЕНАРИЙ

Турецко-армянская война 1920г. – одна из трагических страниц новейшей истории Армении. Внутренняя нестабильность в республике и провалы во внешней политике стали причиной поражения армян. Проиграв в этой войне, армянский народ потерял не только уникальную возможность объединить армянские земли в едином государстве, но и уступил новые территории туркам, понес огромные людские и материальные потери и в конце- концов лишился независимости.

Поражение Армении в турецко-армянской войне 1920г. имело особенно трагические последствия для Александропольского уезда. Вследствие деморализации армии, паники среди населения и просчетов правительства турки с легкостью заняли город Александрополь и всю территорию одноименного уезда, после чего, виртуозно используя союз с большевиками, и в нарушение всех юридических норм, на протяжении шести месяцев продолжали его оккупацию. Несмотря на то, что согласно Александропольскому от 2-го декабря 1920г. и Московскому от 16-го марта 1921г. договорам Александрополь оставался в составе Армении, турки ушли оттуда только 22-го апреля 1921 г. Впрочем, обо всем по порядку.

После позорной сдачи Карса в октябре 1920г. деморализованная армянская армия, лишившаяся всякой способности оказывать сопротивление турецкому натиску, начала свое отступление, и вскоре остановилась в 18км. от Александрополя, у села Кзылчахчах. По свидетельству губернатора Ширака Каро Сасуни, «несмотря на то, что численность армянского войска была порядка 10 000 человек, оно скорее напоминало толпу, чем армию - с пораженческими настроениями и глубоко отчаявшуюся».

В создавшейся обстановке противоборствующие стороны закрепились на сдедующих позициях. Вышедшие без потерь на дорогу Карс - Александрополь, войска генерала Овсепяна расположились в окрестностях деревни Кзылчахчах, а воинские части Сепуха - правее, на возвышенностях Кымли. На левом фланге, вдоль железной дороги дислоцировалось подразделение Гасана Пашаяна, а на плоскогорье расположился полк полковника Карганяна, к которому присоединился сасунец Мушег. Противник закрепился по периметру населенных пунктов Сейди – Дилан – Килли – Большой и Малый Ячни – Карахач – Аджи Вали - Билар.

В результате разведывательных вылазок 1-го и 2-го ноября, произошло несколько мелких столкновений между выдвинутыми на передний фланг частями противоборствующих сторон. Но даже их хватило, чтобы вызвать панику среди армянских войск, находящихся в десятках километров оттуда. Для усиления панических настроений в среде уже деморализованной (после сдачи Карса) армянской армии турки применили проверенную тактику - непрекращающийся пулеметный огонь по позициям противника. В сложившейся обстановке армянские войска, потерявшие веру в свои силы, искали единственный выход в перемирии.

Перемирия ждали все, начиная с рядовых и кончая командирами. В дневнике неизвестного автора, свидетеля и участника событий, читаем: «Дезертирство приняло ужасающие размеры. По ночам солдаты бегут сотнями. Моральный дух войска очень слабый. Все, начиная от командира и кончая простым солдатом, утратили веру в свою способность не только наступать, но и оказывать сопротивление, и убеждены, что все кончено. Царит вавилонское столпотворение. Наши отказываются сражаться и мечтают разойтись по домам, чтобы избежать встречи с противником».

Создавшуюся ситуацию не смогли изменить ни члены армянского правительства и парламента, ни воззвания партий и интеллегенции, призывавшие народ к оружию и стремившиеся восстановить боевой дух и мужество воинов, в надежде хотя бы остановить продвижение турок, и избежать подписания унизительного договора.

Ситуация не изменилась и после приезда членов правительства в Александрополь. Еще 14 октября после неудачного наступления, туда прибыли министр связи Джамалян и министр просвещения Казарян, которые и должны были содействовать командованию и помочь местным властям в решении возникающих проблем. Задолго до этого в Карсе находились также Врацян и министр попечительства Бабалян (однако Врацян за неделю до падения Карса был отозван в Ереван для участия в работе правительства). С первого ноября к ним приоединились еще более двадцати членов правительства и депутатов парламента, в их числе - военый министр Армении Р.Тер-Минасян и главнокомандующий Вооруженными силами республики Т.Назарбекян. Однако эти меры уже ничем не могли помочь. Губернатор Ширака Каро Сасуни даже считал их вредными. «Эти меры, - пишет он, – не только не приносят пользы, но и являются помехой для дела. И без того в Александрополе было множество чиновников, функции которых перекрывались, а вновь прибывшие, объединившись с ними, еще больше увеличили неразбериху, и более того – привели к ослаблению централизованного управления».

Первого ноября была предпринята еще одна отчаянная попытка спасти положение. Находящиеся в Александрополе ответственные государственные деятели, к которым присоединились Шант и Каджазнуни, созвали совет и, по словам Каджазнуни, решили «приветствовать командование и заявить о своей готовности подчиняться его приказам». Иными словами, они намеревались устроить «хождение в войска», чтобы, воодушевляя их собственным примером, побудить офицеров и солдат сражаться. В тот же день военный министр Р.Тер-Минасян, приехавший в Александрополь с целью принять командование для продолжения боевых действий, вместе с главнокомандующим Назарбекяном и членами парламента А.Ованесяном и Е.Миракяном отправился в Кзылчахчах, чтобы лично оценить состояние войск. Однако, вернувшись оттуда 2 ноября, заявил, что с подобным войском невозможно предпринять никаких серьезных действий и что единственный выход – перемирие.

Убедившись, что продолжение войны невозможно, 3 ноября правительство Армении решило просить перемирия у турок. В свою очередь 2 ноября кемалистское правительство направило в Ереван официальное предложение о начале мирных переговоров, причем турки обвиняли армян в служении интересам царской России и Англии, в развязывании войны против Турции. Вместе с тем, полностью осознавая свою безоговорочную победу, предлагали начать мирные переговоры. Однако, получив от правительства эту ноту, Карабекир не поспешил передать ее командованию армянской армии. Передача документа состоялась только 5 ноября, а за день до этого основные силы турок предприняли общее наступление в направлении Кзылчахчаха, с целью вытеснить армян с их позиций на этом участке, прорвать линию фронта, и выйти к Арпачаю, создав угрозу для Александрополя. Но осуществить это намерение с ходу не удалось: в районе Кзылчахчаха армяне, оказали яростное сопротивление и в течение целого дня сдерживали натиск противника. Турки, в очередной раз, применив проверенную тактику, непрерывным пулеметным огнем вновь вызвали панику в рядах армян. В результате, с наступлением темноты армянское войско оставило Кзылчахчах и заняло новые позиции уже в 10км. от Александрополя. Сражения у Кзылчахчаха были последними судорогами армянской армии, и, несмотря на проявленный героизм ее бойцов, исход войны был предрешен; после Кзылчахчаха дезертирство в армии приняло беспрецедентные масштабы.

Поражение Армянской Республики в войне уже ни у кого не вызывало сомнений, и передача ноты турецкого правительтва Карабекиром именно 5 ноября не была обусловлена итогом сражения под Кзылчахчахом. Желание турецкого правительства начать мирные перговоры, еще не озачало, что «кемалисты признают необходимость существования маленькой Армении». Турки не захватили всю Восточную Армению, потому что это не позволила им, в первую очередь, Советская Россия. Об этом, в частности, свидетельствует Легран, который 19 ноября на встрече с Амо Оганджаняном, узнав об условиях перемирия, заявил: «Если правительство Армении согласно сдать туркам Карс, то необходимость обращаться к России для оказания военной помощи отпадает, так как турки в этом случае непременно заключат мир с Арменией».

Закономерно, что после взятия Карса, и на фоне даже официального обращения к правительству Армении с предложением начать мирные переговоры, турки не упускали возможность продолжить наступление своих войск. Причем, «мотивировалось» это в том числе и интересами Советской России. Уже 3 ноября Карабекир отправил телеграмму командиру 11 Красной Армии, в которой пытался убедить его напасть на Армению, уверяя, что это будет не война а легкая прогулка, которая без усилий приведет к установлению советских порядков в Армении. Карабекир с целью обеспечения дальнейшего продвижения своих войск пытался убедить Советскую Россию, в том что его армия «революционно-освободительная», и ее цель - спасти рабочих Армении от гнета дашнаков и установить власть рабочих и крестьян.

Карабекир, с одной стороны, оправдывая свое наступление интересами России, с другой - предлагая 7 ноября армянскому правительству начать переговоры о премирии, захватывал, между тем, важные военностратегические узлы в Александрополе: крепость и железнодорожную станцию. После этого 8 ноября он выдвинул новые, намного более тяжелые условия перемирия, преследуя цель в случае отказа - развить военный успех и зянять всю область. Отвергнув предложение Советской России о советизации, и вместе с тем - новые условия перемирия Анкары, не имея реальной силы остановить продвижение турецких войск, армянское правительство невольно дает туркам возможность продолжить миссию «освобождения Армении от дашнаков». Мирное население Александропольского уезда остается беззащитным перед турецкой угрозой. По злой иронии, оставшиеся жители вынуждены были «хлебом и солью» встречать своих врагов.

Город Александрополь, особенно после взятия Кзылчахчаха, был практически обречен на безвластие. Несмотря на решение правительства о том, что в случае захвата города турками там должны будут остаться члены городского управления, председатель самоуправления уезда, а также все должностные лица, - на рассвете 5 ноября все они покинули город, обрекая его на безвластие, разграбление и сожжение. И лишь после всего этого с разрешения военачальника Силикяна был избран коалиционный орган, состоящий из 15 человек во главе с Левоном Саргисяном, который и должен был взять на себя решение городских проблем. Он же назначается представителем правительства Армении в Александрополе со своими советниками Е.Мирагяном и П.Шермазаняном.

Бегство представителей городских, военных и гражданских властей естественно усилило панику среди населения, которая началась еще после сдачи Карса. В создавшейся ситуации на рассвете 5 ноября большевики, выйдя из городских тюрем, попытались взять власть в свои руки, полагая, что единственная цель турок – это свержение дашнакского правительства. Однако Сепух угрожая большевикам арестами, вынудил последних уйти в подполье.

В тот же день Карабекир известил командира армянской армии о получении им от армянского правительства предложения начать мирные переговоры, о чем телеграммой и поставил в известность Анкару, обещая сообщить об ответе. Но до получения ответа он предложил предварительное перемирие на следующих условиях: армянская армия должна отойти на 10км. от Александрополя, турки – занять только крепость и железнодорожную станцию, не оккупируя при этом город. 7 ноября армянское правительство отправило свой ответ и на следующий день враждующие стороны по обоюдному согласию прекратили огонь по всей линии фронта. Командующий восточной армии Кязим Карабекир в письме градоначальнику Александрополя от 7 ноября гарантировал неприкосновенность жизни, чести и имущества горожан, их безопасность и соблюдение порядка.

В тот же день армянские войска, выполняя условия перемирия, начали отступление от берега Ахуряна (Арпачая) и из Александрополя. По предварительному соглашению военная часть под командованием Сепуха оставило позиции в городе и отошла к деревням в низинах Джаджура, которые находились на расстоянии, оговоренном в соглашении. Большая часть народного ополчения вместе с войсками переместилась в Норашен и район Апарана. Главнокомандующий Овсепян вместе с артиллеристскими и минометными батареями 1-го и 4-го полков отошел к селу Охум, имея в тылу высоты Арагаца. В этом же направлении отступил Смбат, части которого начали пополняться сасунской конницей. Полковники Карганян и Гасан Пашаян сосредотачили свои силы на станции Агин, в направлении железной дороги, ведущей в Араратскую долину. Тем самым Александрополь фактически был сдан туркам.

В правительственном сообщении от 7 ноября об этом говорится: «После падения Карса наши войска под непрерывным натиском противника были вынуждены отступить в направлении Александрополя. Вчера, 6-го числа, войска противника подошли к Александрополю. Угроза горожанам, с одной стороны, и наше с правительством Анкары взаимно высказанное желание начать переговоры о перемирии, с другой стороны, привели к тому, что мы договорились начать мирные переговоры, место проведения и время которых будут определены в ближайшие дни. В то же самое время переговоры между нашими и турецкими военачальниками привели к немедленному прекращению огня. Переговоры увенчались успехом и уже подписано соглашение на следующих условиях: мы оттягиваем войска от западного берега Арпачая влево, турки овладевают крепостью Александрополь, железной дорогой и окружающими город территориями радиусом в 10 км. Турецкое командование гарантирует сохранение порядка в городе и безопасность горожан.

Сообщая об этом, правительство выражает уверенность, что подписанное соглашение и начавшиеся переговоры о мире принесут желанные плоды. Совершенно очевидно, что результаты переговоров будут настолько благоприятными для нас, насколько велика будет сила нашего сопротивления. Каждый горожанин обязан хорошо понимать эту прописную истину и всеми силами содействовать защищающей нашу родину армии».

Однако, к сожалению, «защищающая родину армия» к тому времени перестала существовать как таковая, а отсутствие исполнительской власти окончательно ввергло город в пучину хаоса. Что касается народа, по крайней мере, оставшихся горожан, то они были готовы объединиться вокруг власти и помогать армии. Это подтверждается многочисленными фактами. 6 октября 1920г. в телеграмме, направленной Джамаляном в министерство иностранных дел, в частности, сообщается: «Настроение в Шираке более чем приподнятое, почти без применения силы дезертиры и новобранцы собираются в таких количествах, что возникают проблемы с их размещением. Правительственное решение о призыве в армию рабочих и служащих железной дороге запоздало. Еще до его вступления в силу они в большом колличестве записались в добровольцы, и теперь мы с трудом пытаемся убедить специалистов вернуться на свои рабочие места. Народ чувствует, какая угроза нависла над родиной, и готов до последнего быть опорой своему правительству и отбросить ненавистного врага».

Подобные настроения были вплоть до утра 7 ноября. В телеграмме, отправленной Аршаку Джамаляну советником представителя центрального правительства в Александрополе П.Шермазаняном говорилось: «Штаб на своем месте. Арсен занят решением текущих вопросов, но он остался практически один, и не может удовлетворить всех требований грожан из-за их большого количества. Горожане в добровольном порядке собирают для армии хлеб, мясные продукты, табак. Недавно группа женщин пришла в штаб и заявила, что они лично хотят раздавать хлеб и табак бойцам на позициях. В городе не видно представителей исполнительской власти, отсутствуют в частности, милиционеры. Необходимо мобилизовать в Ереване наших партийных товарищей и привезти их в Александрополь. Жизненно необходимо доставить сюда грузовой транспорт для переброски военного снаряжения на железную дорогу с целью доставки в Ереван. Подробности не сообщаю и не хочу задумываться о судьбе города, но необходимо выполнить мои требования в кратчайшее время. Время дорого. В противном случае вся моральная ответственность ляжет на вас».

Турки с помощью большивистской агитации пытались ослабить волю армянского народа, одновременно с этим стремясь развить свой военный успех. Карабекир в соответствии с предложенными им условиями перемирия фактически вынудил армян без сопротивления сдать Александрополь и оставить стратегические позиции. После чего, утвердившись в Александрополе, видя реальное положение дел в городе и возможности армян к сопротивлению, вечером 8 ноября на первой линии Джаджурского фронта представил новые условия перемирия правительства Анкары, которые оказались намного тяжелее предыдущих.

Нота правительства Анкары от 8 ноября, в которой были обозначены эти условия, была получена в Ереване в 12 часов 9 ноября. Согласно тексту ноты турки предлагали армянам начать переговоры, не вовлекая в решение этой проблемы другие страны. Факт начала переговоров был воспринят членами армянского правительства как согласие турок с существованием независимой Армении, хотя бы даже в небольших границах, однако это было не так. К примеру, Хатисян видел заинтересованность Турции в сохранении небольшой части Армении. Он был убежден в том, что «а - они мечтают сохранить на Кавказе свое влияние, и если представится возможность, то и покровительствовать четырем республикам (Армения, Грузия, Азербайджан, Северный Кавказ), б – турки примут во внимание международный аспект Армянского вопроса и, создав «маленькую» Армению, рады будут угодить мировому общественному мнению. И, наконец, в – турки заинтересованы в существовании Армении как такого участка, куда бы они могли переселить всех армян, оставшихся на территории Турции».

Исходя из этих предположений, Амо Огаджанян попытался отклонить новые условия перемирия, полученные 10 ноября от народного комиссара Анкары по внешним сношениям Ахмеда Мухтари. В сложившейся обстановке турки, с одной стороны, подталкивали правительство Армении к решению отклонить предложение Советской России о советизации, с другой - военными действиями и новыми тяжелыми условиями перемирия, поставив Армению в безвыходное положение, вынуждали добровольно передать власть большевикам. Но армянское правительство, после сдачи Александрополя, не видело никаких оснований для нарушения перемирия со стороны турок.

Карабекир не дожидаясь ответа из Анкары, заявил правительству Армении, что он вынужден возобновить военные действия. В тот же день 10 ноября небольшая группа турецких войск выдвинулась по направлению населенного пункта Ором, где стоял 1-ый полк полковника Арутюняна. Последний без боя отошел к Мола-Геокча. Несмотря на это, правительство Армении во время совещания, состоявшегося ночью 10 ноября, решило отклонить условия турок и продолжить военные действия.

Понадобилось всего несколько дней боев, чтобы правительство окончательно осознало – перемирие необходимо заключить любой ценой. В первые дни возобновления военных действий (10-12 ноября) турки небольшими силами действовали в направлении Джаджура и Агини, пытаясь атаковать с флангов, чтобы потеснить переднюю линию обороны армянских войск, а 13 ноября нанесли решающий удар по направлению Джаджура. Находящийся в центре фронта полк численностью в 4000 человек под командованием Овсепяна не сдвинулся с места и ничем не помог правому флангу армянских войск. Части, возглавляемые Сепухом, не сумев оказать серьезного сопротивления, 13 ноября оставили Джаджурский перевал и отошли к селу Гамамлу. Завладев Джаджуром, турки 16-17 ноября активизировали свои действия в направлении центра фронта.

Отчаянные усилия правительства Армении приостановить продвижение турецких войск окончательно провалились, деморализацию в войсках преодолеть не удалось. Армянская армия осталась глухой к призывам и усилиям правительства. Ситуация была настолько безнадежной, что ее не могли изменить даже поистине героические усилия отдельных людей. Одним из этих героев был Смбат, который со своими 120 всадниками пытался из Мола-Геокча прийти на помощь Джаджуру. В столкновении с сасунскими и мушскими всадниками Смбата турецкий авангард понес значительные потери. Но сознавая, что со своим малочисленным отрядом ему без подкрепления долго не продержаться, тем более - далеко от основных сил, он был вынужден отойти к селу Гырык, где получил тяжелое ранение в голову, после чего его перевезли в Мола-Геокча, а затем в Ереван.

Правительству Армении не оставалось ничего другого, кроме как согласиться с условиями турок; 15 ноября в Александрополь направилась делегация, возглавляемая министром внутренних дел Араратяном для подписания перемирия, по которому дашнакские вооруженные силы доолжны были отойти назад и занять линию Утнав- Баш-Апаран-Данагирмаз-Сонгюрлу-Гымыглу-Алагяз.

Турки на момент переговоров находились на линии сел Налбанд, Мец Парни, Чиахли, Голдат, Гулиджан, Артик, Сонгурли. Территория оттуда до Баш - Апарана и Талина объявлялась «нетральной зоной». В этой зоне находилось 45 сел, которые в скором времени заполнились беженцами из Турции, а также - Сарикамыша, Карса, Александрополя и других районов.

Таким образом, за короткий период времени туркам удалось оккупировать весь Александропольский уезд. Посему, правительство Армении отказалось выполнять условия перемирия от 8 ноября и решило продолжать боевые действия, рассчитывая не столько на свою деморализованную армию, сколько на дипломатические усилия, и - обращения «с призывом о помощи» сначала к большевикам, а затем и к Антанте. Оно было уверенно, что Советская Россиия и Антанта, исходя из своих интересов пресекли бы дальнейшее продвижение турок.

К несчастью, эти расчеты не оправдались, так как продвижение турок, вопреки представлениям армянского правительства, совпадало с интересами Антанты. Союзники надеялись, что успехи турок в турецко-армянской войне вызовут расширение их агрессии в Закавказье, что явится причиной для начала войны между Советской Россией и Турцией. Что же касается Советской России, то она – будучи согласной стать дипломатическим посредником, тем не менее предоставление военной помощи ставило в зависимость от отказа Армении от Севрского договора и согласия на советизацию республики. Об этом свидетельствует заявление, сделанное Леграном 14 ноября на встрече с Т.Бекзадяном: «Интересы Советской России, в частности, усилия, которые она прикладывает для удержания Баку, требуют от нее согласия в вопросе существования Армении. Ваше правительство должно понимать и признавать, что вмешательство России основано не только на платонических мечтах, но и на реальных интересах».

Возвращаясь к этим реальным интересам, он заявил, что они в конечном счете обусловлены принципиальным несовпадением политики России и Антанты, следовательно, Россия не могла себе представить посредничества между Арменией и Турцией иначе, чем на условии отказа Армении от Севрского договора. Только в этом случае Советская Россия может вмешаться и в случае необходимости вынудить вернуться турок в границы 1914г., если они этого не сделают по доброй воле.

Однако наступление турок и поражение Армении повысили стоимость помощи от Советской России. Тот же Легран 19 ноября на встрече с премьер-министром А.Огаджаняном и военным министром Р.Тер-Минасяном заявил: «Еще 19 сентября я сообщил Бекзадяну, что если Правительство Армении во всеуслышанье заявит об отказе решить проблему Турецкой Армении с помощью Севрского договора и обратится к Советской России с призывом о помощи, то это может сыграть огромную роль в приемлемом решении проблемы Турецкой Армении. В данный момент вероятность решения этого вопроса посредством Севрского договора равна нулю и, по моему мнению, правительство Армении допустило ошибку, упустив благоприятный момент. В настоящее время отказ от Севрского договора потерял свою прежнюю цену».

Спустя некоторое время, 2 декабря, правительство Республики Армения вынуждено было совершить неизбежное - передать власть большевикам. В тот же день с турками был подписан позорный Александропольский мирный договор. Турки в этот раз, отказавшись от посредничества Советской России, торопили с подписанием мирного договора, намекая, что в противном случае начнут наступление на Ереван. 30 ноября 1920г. состоялось специальное совещание для ответа на ультуматум Кязима Карабекира, в котором участвовали депутаты парламента, члены правительства, Бюро дашнаков в полном составе и другие лица. Было принято решение согласиться с условиями перемирия ради спасения армянского народа. Аргументировалось это следующим образом: «Если отклонить требования Карабекира, турецкая армия, по всей вероятности, продолжит наступление и до прибытия русских войск захватит Эчмиадзин и Ереван вместе с окрестностями. В дальнейшем русские прогонят турок, но до этого они успеют учинить разгром и насилие».

Подписанием этого унизительного договора армянское правительство стремилось, видимо, вступить в переговоры с турками, чтобы любой ценой остановить их продвижение, спасти народ Армении от истребления, выиграть время до избрания нового правительсва и прибытия Красной Армии в Ереван. Об этом свидетельствует А.Хатисян, который 20 февраля 1921г. в «в узком кругу друзей, собравшихся в Патриархате», сказал: «В присутствии Кязима Карабекира я сказал, что в переговорах должен участвовать представитель русских большевиков Мдивани, но Карабекир с этим не согласился. Я сказал, что большевики этого ему не простят, на что Карабекир задушевным тоном ответил: «Господин Хатисян, вы должны знать, что у нас с Москвой есть предварительная договоренность, по которой нам отдали Карсскую область, больше мы ничего не получим, но если вы не примете условий договора, я продолжу движение своих войск, даже если впоследствии мне придется отступить».

Не случайно, что, хотя Александропольский уезд и был захвачен турками, но по договору от 2 декабря 1920г. он оставался в составе Республики Армения, и, несмотря на то, что этот договор был подписан правительством, не имеющим власти, он послужил основой для Московского договора от 16 марта 1921г. и Карсского договора от 13 октября того же года.

Это обстоятельство, как и политика, проводимая турками в Александропольском уезде после советизации Армении, и усилия, которые на протяжение 6 месяцев Советская Россия прилагала для освобождения Александрополя, свидетельствуют о том, что беспокойство дашнаков по этому поводу было не напрасно. С другой стороны, конечно же, Турция цеплялась за некоторые пункты Александропольского договора, в частности, касающиеся территорий, признанных неотъемлемой частью Армении, но оккупированных турками. Согласно этому турки должны были покинуть оккупированную территорию только после «выполнения Арменией всех пунктов данного договора». Это давало Анкаре возможность продлевать оккупацию Александрополя, так как договор был составлен таким образом, что всегда можно было к чему-нибудь придраться.

Описанные нами события происходили в один из наиболее противоречивых периодов национальной истории, и едва ли предполагают однозначных оценок. Очевидно однако, что Армения и в частности, Александропольский уезд стали жертвами не только разногласий между Антантой и Советской Россией, но быть может в первую очередь - внутренних причин, приведших до этого к сдаче Карса.

Карине Алексанян,
историк, преподаватель Гюмрийского педагогического института