23-05-2011 Карен Агекян «Полномочные органы» Западной Армении
В прошлой части статьи мы обозначили тему ответа на внешние вызовы и угрозы. Такие вызовы активизируют в народе противоположные силы – как здоровые, так и деструктивные. Последние важно распознать, поскольку их декларации иногда звучат очень привлекательно и патриотично. В последние годы консолидация спюрка стала активно увязываться с вопросом создания полномочных органов Западной Армении. Возникли структуры с громкими названиями: «Международный организационный комитет по подготовке национального съезда западных армян», «Национальный Совет Западной Армении», «Правительство Западной Армении в изгнании». Самоучрежденные органы стали присваивать себе немалые полномочия. Например, согласно «Декларации Национального Совета», принятой 4 февраля 2011 года:
«Обеспечение и осуществление прав армян Западной Армении возможно только под покровительством Правительства Западной Армении» (статья 2, пункт 1).
«Уничтоженное и присвоенное, вследствие осуществленного в 1894 – 1923 годах властями Турции в Анатолии и Западной Армении геноцида, имущество изгнанных армян должно быть истребовано и возвращено Правительству Западной Армении как единственной авторитетной власти» (статья 2, пункт 4).
«Право официально выступать от имени армян Западной Армении и принимать решения принадлежит исключительно Правительству Западной Армении в изгнании (статья 3, пункт 2).
«а) Богатства, земли, недра, воздушное пространство, водные и другие природные ресурсы, историко-культурное наследие, экономический и интеллектуальный потенциал Западной Армении являются собственностью армян Западной Армении (от имени которых, как мы видели выше, всем этим намерено распоряжаться «Правительство». – К.А.).
б) Порядок владения, использования и распоряжения богатствами Западной Армении устанавливается законами Правительства Западной Армении…» (статья 4 пункт 1).

Кто и по какой процедуре выбирал членов «Совета», назначал «министров» - такие вопросы не имеет смысла задавать. Это уже решили без «армян Западной Армении». Что делать если завтра другой «группе товарищей» придет в голову, что она имеет не меньше оснований назначить себя Совмином или Президиумом Верховного Совета Западной Армении или Оргкомитетом по подготовке альтернативного Национального съезда? Единственный возможный аргумент в споре с новыми претендентами – кто первый сообразил, у того и «копирайт».
Впрочем, главная проблема не в присвоении полномочий. Всем нам хорошо известно, что в политике нередко вовремя проявленная инициатива решает больше, чем легитимный процесс, сила часто весит больше, чем право. Может быть у «группы товарищей» есть ресурс – широкая глобальная сеть низовых местных структур, ячеек, есть отлаженные системы управления, где-то и как-то доказавшие свою работоспособность и вменяемость? Ничего подобного, все ограничивается тусовками в узком кругу и составлением деклараций.
Кстати, надо отметить, что «Правительство» не только присваивает себе всевозможные права, оно не отказывается и от бремени обязанностей: «Армяне Диаспоры, проживающие по всему миру, имеют право на получение гражданства Западной Армении. Граждане Западной Армении находятся под защитой и покровительством Правительства Западной Армении». Глагол использован в настоящем времени – не когда-нибудь в «светлом будущем» будут находиться под защитой, а находятся сейчас. Тем более, что Правительство с большой буквы уже создано. Только реализуйте свое право на гражданство и сейчас же окажетесь под «защитой и покровительством».
Представим себе армянина в России, заимевшего соответствующего «корочку». В жизни всякое случается - допустим, вы подверглись оскорблениям, угрозам кого-то, кто не пылает любовью к «хачам». Надо понимать, теперь у вас не возникнет проблем - достаточно раскрыть перед ними удостоверение гражданина Западной Армении и вы уже защищены – эти люди с «тысячью извинений» мелкими шагами начнут пятиться в стороны. Надо понимать, есть способ защитить вас как «гражданина Западной Армении» и в том случае, если вы пожелаете мирно пройти по улицам Эрзрума или Игдыра с какой-нибудь армянской символикой. И все-таки интересно, что авторы графоманской «декларации» понимают под словами «защита и покровительство»? Западноармянские ракетные комплексы, авианосцы, спецслужбы, десантные спецподразделения, сеть тайных организаций, право вето в Совете Безопасности ООН, возможность перекрыть кому-то газовый вентиль или прекратить поставки нефти? Или шумное нытье под окнами той или иной высокой инстанции с размахиванием какими-то «международными нормами»?
А как прокомментировать такой шедевр: «Правительство Западной Армении на подвластной ему территории гарантирует свободу слова, совести, печати, равноправие законодательных, судебных и исполнительных властей, а также деполитизацию находящихся на территории Западной Армении правовых структур и вооруженных сил». Может все-таки надо для начала заиметь хотя бы квадратный сантиметр «подвластной территории» и одного самого плохонького полицейского? Есть значимые для Армянства понятия, значимая память, которую нельзя превращать в объект профанации.
Если надо с чего-то начинать, то, наверное, так, как это принято во всем мире и во все времена. С закладки минимальных основ для реальной политической борьбы. С черновой работы на политическом фронте – выработки идейного курса, определения целей и задач на ближайшую и дальнюю перспективу. С выстраивания незаметной, но крепкой, негромко, но активно действующей организации. С повседневной агитационной и пропагандистской работы без громких «правительственных деклараций» в стиле барона Мюнхгаузена. С изменения атмосферы в так называемых «диаспорных общинах». Много чего можно сделать для начала, но только не раздавать первым делом в рамках «междусобойчика» депутатские кресла и министерские посты.
Проблему ни в коем случае нельзя сводить к личностям. Среди тех, кто причастен к нынешней «западноармянской» затее есть хорошо знакомые категории авантюристов, честолюбцев, наивных идеалистов. Но есть и преданные национальному делу патриоты, которым хочется верить фантомным построениям – они в этой затее не на последних ролях.
В политическом смысле «прожект» скорее всего останется глубоко маргинальным, поэтому главная его опасность - идеологическая. Идеология способна раз за разом возрождаться после организационно-политических неудач. Идейные основы «прожекта» можно свести к двум главным постулатам. Первый: необходимо наряду с Ереваном, уже существующим в качестве центра Армянства, создать вне Армении другой, диаспорный центр под западноармянской «вывеской». Второй: в политической борьбе необходимо руководствоваться современным международным правом, которое содержит нормы, потенциально способные вернуть армянам Западную Армению. Оба этих идейных принципа далеко не новы, и сегодня их, особенно второй, исповедуют отнюдь не только причастные к «прожекту» люди.

Правовой самогипноз
«Решение Армянского вопроса возможно только одним путем: мирными средствами, путем компромиссов, благодаря последовательной и длительной работе для достижения результата. Одновременно учитывая то обстоятельство, что собирательный потенциал Армении и армянского народа в экономической, политической или военной сфере уступает и еще будет уступать общему потенциалу Турции и Азербайджана, а также Грузии, которая находится под политическим воздействием последних, необходимо, чтобы весь процесс борьбы и противостояния был перенесен в другую плоскость, где Армения не только не уступает им, но имеет значительный перевес. Надо отношения Армении и государств, которые нарушили ее права, перевести в международно-правовую плоскость и всем проблемам в этих отношениях дать правовые формулировки и решения» (А. Папян «Концепция решения Армянского вопроса»).
С какой стати автор считает, что Армения, Армянство имеют «значительный перевес» в международно-правовой плоскости, если за всю историю Армянского вопроса армяне нередко добивались побед на поле боя, но ни разу – на дипломатическом поприще. Тому пример и судьба Севрского договора и тесное всестороннее сотрудничество с Турцией государств признавших Мец Егерн либо как Геноцид, либо как массовое истребление народа. Может ли А. Папян привести хоть один пример решения подобного вопроса мирными средствами за счет правовых доказательств?
Победители всегда имели возможность диктовать свою волю побежденным, сильные – слабым, но суть требований определяется не международным правом, а стратегическими интересами. С определенного времени международное право призвано было эти интересы оправдывать и обслуживать, придавая им видимость законности. Достаточно вспомнить совершенно разную позицию по признанию/непризнанию недавно созданных государств, разную реакцию на обретение или возможность обретения ядерного оружия той или иной страной, вопиюще различное отношение к попранию прав человека в разных странах. Неужели эта разница хоть в какой-то степени имеет отношение к праву? То же самое касается преступлений прошедшего века. Имел ли возможность вьетнамский народ судить американских официальных лиц за военные преступления? Как применило международное право мировое сообщество по отношению к ядерным бомбардировкам Хиросимы и Нагасаки? А длинная историю поддержки сверхдержавами по всему миру «наших сукиных сынов» - политических преступников во власти? Неужели эти прописные истины снова нуждаются в повторении для армянских знатоков международного права?
Почему же тогда диктующая сила не просто навязывает свой произвол, но испытывает необходимость встроить свои действия в некоторую псевдоправовую систему? Глобальные силы со временем осознали, что глубоко проникающие, постоянно поддерживаемые власть и контроль, основанные на системе законов и правил, гораздо более эффективны. От простой реализации своего превосходства через диктат глобальные силы перешли к структурированию своего превосходства – в частности через систему международного права, его толкования и применения. Но это ни в коей мере не означает торжества законности – это только удобный инструмент, предназначенный для более всеобъемлющего контроля.
Действенность правовой эквилибристики обеспечивается не личными талантами в юриспруденции, а реальной силой, которая маячит за окнами кабинетов. Каждый день истории движим не воспоминаниями о параграфах прошлых договоров, не попытками наскрести в сегодняшней правовой базе что-то для себя выгодное, а стратегическим военно-политическим мышлением, волей и способностью практически преследовать свои интересы. Шуршание бумажками оправдано там, где нужно закрепить результаты победы. Оно не может компенсировать отсутствие воли к реальной борьбе, реальному напряжению сил. В 1912-1914 годах армянские политические силы нашли, как им казалось, оптимальный путь: получить автономию Армении без вооруженной борьбы и больших жертв - в результате международных дипломатических комбинаций, которые вылились в обсуждение европейскими державами проекта реформ в «Турецкой Армении». Участие в чужой «игре» представлялось им реализацией своей линии правыми методами. Именно эта линия минимизации рисков, линия политических амбиций не увязанных с мобилизацией народа стала одним из факторов, сделавших возможным Геноцид. Но сегодняшние «прожекты» и обоснование армянских прав стоят на порядок ниже и просто вызывают тревогу за общий уровень нашего политического мышления.
С А. Папяном согласен председатель общественной инициативы «Ухт Арарати», главный редактор одноименного периодического издания Тигран Пашабезян, недавно назначенный премьер-министром «правительства Западной Армении» в изгнании.
«Пришло время перевести вопрос в правовую плоскость, чтобы получить полноценную компенсацию», - заявил он примерно за год до своего назначения в беседе с корреспондентом Panorama в Цицернакаберде 24 апреля 2010 года, - «Речь идет об осуждении преступника, о полной компенсации ущерба, а также территориальной компенсации. Напомним, что существует правовое решение Вудро Вильсона от 1922 года, согласно которому, Западная Армения около 90 лет является фактически оккупированной».
Конечно, можно выстраивать карточные домики с благоприятными для Армянства ссылками на разные международные договора и конвенции. Но если только на минуту прекратить этот скрупулезный отбор и пристрастное толкование в нашу пользу, бросить общий и беспристрастный взгляд, мы увидим необозримое множество документов, легитимизирующих границы Турции. Международные договора и «правовые решения» это не математические теоремы, которые однажды доказываются и с тех пор навсегда остаются неотменяемой истиной в последней инстанции. Нельзя вырывать из исторического контекста только то, что хочется, игнорируя все последующие события, ссылаться на акты, которые дезавуировались последующими актами. Нельзя абсолютизировать политическую значимость бумаг и написанных на них слов, гипнотизируя себя и аудиторию пафосом и логичностью картинки, собранной «по своему хотению» из фрагментов международно-правового паззла. Представим, что в результате войны мы потеряли бы Арцах, потеряли бы там армянское население – много бы веса имела после этого сегодняшняя юридическая и историческая аргументация в отсутствие решимости вести борьбу всеми прочими средствами?
Далее у Panorama читаем о беседе с Т.Пашабезяном: «Отвечая на вопрос, насколько реалистичен подобный метод борьбы в сложившейся геополитической ситуации, он заметил, что геополитическая ситуация не имеет такого большого значения, важнее наша позиция, какой путь мы выберем. «Если международное право дает такую возможность, значит, мы должны руководствоваться этим. Всеобщая декларация ООН, Конвенция о геноциде, конвенция, осуждающая военные преступления, плюс правовое решение Вудро Вильсона дают нам такое право», - сказал он».
Позиция позиции рознь. Если выбор состоит в переводе вопроса в правовую плоскость - это до боли знакомая дорога передачи армянского иска и его обоснования на усмотрение сильных мира сего. Именно при такой позиции, на таком пути имеет значение только геополитическая ситуация. Ведь происходит не анонимная апелляция к международному праву, как к «вещи в себе», как к безличному божеству, но апелляция к тем конкретным силам, которая имеют возможность привести механизм в действие.
Удивительно, какой живучестью отличается идея о том, что путь к обретению во всей полноте национальных прав можно и нужно пройти по чужим кабинетам, не запылив подошв. Что вполне достаточно в правильном свете изобразить Армянский вопрос перед лицом мира, встроиться в легитимную сетку координат. И тогда все будет решено без жертв, пота и крови, решено в «овальных», «круглых» или «многоугольных» кабинетах, куда важно вовремя пролезть во фраке с «бабочкой», представиться премьер-министром или спикером парламента. Какой новой и привлекательной эта идея кажется очередным деятелям, которые берут ее на вооружение. Объясняется это просто: устойчивым неверием в свой народ, которое, к примеру, было и остается характерным для властей Армении, начиная с первого президента. И победы в войне за Арцах никак не повлияли на это «наследственное» для армянских политиков и политиканов неверие. По их мнению, привлечь к политическому «прожекту» армянские массы можно только в том случае, если объявить его безопасным, необременительным, не отрывающим рядовых армян от личных и семейных дел. Достаточно всего-навсего получить удостоверения «граждан Западной Армении» и еще, может быть, кинуть в урну избирательный бюллетень, остальное сделают новые армянские «борцы за идею», умеющие ждать в приемной с нужными бумажками.
Возможно, это рациональный подход, но это рационализм худшего толка, который не приводит к результату, а разве что позволяет обосновать его отсутствие. Это отнюдь не вера в справедливость политического мироустройства и международного права, по отношению к которым армяне, наоборот, испытывают хроническое недоверие. Это самогипноз по поводу малости, слабости и неизлечимой политической инвалидности народа. Древнего, культурного, пострадавшего армянского народа, незаменимого «посредника между цивилизациями» - все эти ограниченные стандарты самовосприятия прочно сидят в наших головах. На что может надеяться такой народ? Только на правильно подобранные и представленные бумажки.
Бодрый тон по поводу возможности вести в международно-правовом поле активную наступательную линию, не опираясь ни на какой ресурс, кроме исторической справедливости, призван замаскировать единственную возможную при правовом подходе «стратегию». Уполномоченные грамотеи будут стоять сколь угодно долго с нужными бумажками в прихожей заведения под названием «Международное сообщество», которое одновременно работает и светским салоном и бойцовским клубом. Стоять в ожидании очередной большой драки, когда будут трещать кости и летать разные предметы. И если вдруг где-то поблизости «упадут с неба» армянские территории, быстро подобрать их и показать на выходе охране заранее подготовленные справки – чтобы разрешили вынести.
Один из главных инициаторов и идеологов «западноармянского» проекта, вчерашний советский армянин К.З. Микаэлян рассказывает о Новом Мировом Порядке, который чисто дипломатическим путем разрешит все армянские проблемы. У статьи «Мировое Армянство и формирующийся Новый Мировой Порядок» есть подзаголовок: «О том, как армяне, определив свою позицию по решению Армянского вопроса, в частности по т.н. карабахской проблеме, являющейся частью этого нерешенного вопроса, могут способствовать устранению разногласий между Россией и США с Западом, в частности, в Закавказье; способствовать процессу установления союзнических отношений между Россией и США, и которые вместе с объединенной Европой смогли бы реально и динамично формировать Новый Мировой Порядок, более гуманный, более справедливый, способный успешно противостоять угрозам и вызовам времени, в том числе, урегулировать конфликты на постсоветском пространстве». Вне зависимости от желания автора, который явно неравнодушен к литературному жанру фэнтези, при возможной реализации «Нового Порядка» армянские «деятели» рисуются не искушенными стратегами глобального масштаба, которые в состоянии «разрулить» противоречия между мировыми центрами. Скорее, видишь великовозрастных мальчиков на побегушках, которые с одышкой снуют между парой третьестепенных иностранных чиновников-«мидовцев» и воображают себя незаменимыми посредниками, если их посылают за холодным пивом.
Кто-то питает надежду на американские проекты «управляемого хаоса» на Ближнем и Среднем Востоке, которые якобы предполагают расчленение Турции – для участия в ее дележе главное занять место за столом, где будут раздавать «куски торта». Кто-то пытается подстроиться под свежие декларации ООН. Это еще один «хитрый армянский вариант», когда надо перехитрить в первую очередь своих. В одном из «официальных сообщений» правительства Западной Армении (обнародовано 16 февраля 2011 года) «армянской общественности» предлагается «новый способ решения проблемы, основанный на всеобще признанных нормах международного права». Мол, «уже давно пора переместиться из сферы эмоций в поле международного права и добиваться выполнения требований армянского народа, исходя из международных правовых решений». Как будто в течение всей истории Армянского вопроса, начиная с Берлинского конгресса 1878 года, не было постоянных попыток армян действовать в «поле международного права», каким оно на тот момент являлось. Или почти полувековые, имевшие столь малое политическое значение старания по признанию Геноцида опирались на эмоции, а не на ООН-овскую «Конвенцию о предупреждении преступления геноцида и наказании за него».
К каким же нормам международного права предлагается апеллировать теперь? К более свежей ООН-овской декларации «О правах коренных народов» (сентябрь 2007). Солидно, добропорядочно и без всякого риска – никто не припишет такому «Правительству» ни национализма, ни угрозы конфликта. Ссылаясь на провал политики мультикультурности, недавно констатированный канцлером Германии Ангелой Меркель и британским премьером Дэвидом Кэмероном, нам объясняют:
«Это означает, что начался процесс возврата к национальным корням, то есть европейские страны готовятся защищать свои права в рамках Декларации «О признании прав коренных народов». Могущественные европейские государства, такие как Англия, Франция и Германия, стоят на пороге демографической и культурной деградации, избежать которой можно только с помощью вышеупомянутой Декларации. Если в нынешней политической ситуации Европа видит путь спасения от демографической катастрофы в положениях Декларации «О правах коренных народов», то у нас есть основания в защите наших интересов наряду с другими правовыми документами опираться также на эту Декларацию». (По количеству ссылок на нее авторов западноармянского «прожекта» ясно, что на Декларацию смотрят как на главную панацею для спюрка.)
Конечно же, в «могущественных европейских государствах» никто не собирается идти по такому пути спасения. При первой же попытке ознакомиться с реальным содержанием Декларации «О правах коренных народов» любому здравомыслящему человеку становится ясно, что под «коренными народами» здесь понимаются не французы, немцы и англичане, а малые безгосударственные народы, отчужденные от административно-политической власти даже на региональном уровне, права которых вследствие этого находятся под угрозой и должны быть защищены, должны учитываться государством. Авторы западноармянского «прожекта» не утруждают себя доказательствами того, что суверенные нации со своим правительством, спецслужбами, армией, а в некоторых случаях даже ядерным оружием надеются защитить свое будущее тем же способом, который предлагается для пигмеев, туарегов, ненцев, эскимосов и проч. Самоопределение коренных народов действительно упоминается в Декларации в статье 3. Однако уже в следующей, четвертой статье читаем: «Коренные народы при осуществлении их права на самоопределение имеют право на автономию или самоуправление в вопросах, относящихся к их внутренним и местным делам, а также путям и средствам финансирования их автономных функций». Для тех, у кого после этого еще остались вопросы о сути самоопределения, есть первая часть Статьи 46: «Ничто в настоящей Декларации не может толковаться как подразумевающее какое-либо право любого государства, народа, группы лиц или отдельного лица заниматься любой деятельностью или совершать любые действия в нарушение Устава Организации Объединенных Наций или рассматриваться как санкционирующее или поощряющее любые действия, которые вели бы к расчленению или к частичному или полному нарушению территориальной целостности и политического единства суверенных и независимых государств». Как ни читай Декларацию «О правах коренных народов» слева направо, справа налево или по диагонали, ни одна строчка не может послужить обоснованием восстановления армянского суверенитета над утраченными землями.
Ярким примером «проповедей» вечно живой армянской секты верующих в международное право может служить статья правоведа Андриаса Гукасяна «Фиктивные соглашения и территориальная бесцелостность» («Голос Армении», июль 2008 года): «…В такой ситуации Армения может предпринять шаги для признания недействительным признание (так в статье. – К.А.) территориальной целостности Азербайджана в пределах границ бывшей Азербайджанской ССР. Для этого необходимо признать недействительным присоединение Азербайджана к Соглашению о создании СНГ, уставу СНГ, Заключительному акту Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе и другим международным договорам ОБСЕ.
Все эти соглашения, которые являются правовой основой для признания территориальной целостности образованных на территории СССР государств, имеют существенный изъян: они противоречат главным нормам международного права - принципам равноправия народов, права народов на самоопределение и суверенного равенства государств.
Подобные соглашения с правовой точки зрения ничтожны, т. е. не имеют правовой силы с момента их заключения. Если Армения обратится к государствам-участникам этих соглашений с уведомлением о недействительности этих договоров на основании того, что в момент заключения они противоречили императивным нормам общего международного права, то эти государства должны либо признать этот факт, либо оспорить его в течение трех месяцев.
Таким образом, симметричным ответом на действия Азербайджана, направленные на выход из переговоров и роспуск Минской группы ОБСЕ, могут стать действия Армении, направленные на роспуск СНГ и ОБСЕ для ликвидации фиктивной правовой основы "территориальной целостности" Азербайджана».
Вот так, не больше и не меньше – Армении ничего не стоит в случае необходимости добиться роспуска и СНГ, и ОБСЕ. Если поднапрячься, можно, наверное и роспуск ООН успешно инициировать.
Почему мы, армяне, в целом вроде бы не совсем глупые люди, так поголовно беспомощны, когда начинаем политически действовать и даже просто думать? Ответ достаточно прост и уже звучал из уст здравомыслящих людей. На политическом поле нет самостоятельного армянского актора (ни Армении как страны, ни Армянства как нации) – есть только клетка доски, на которой «играют» другие. Поэтому нет внутриармянского заказа на самостоятельную политическую мысль, вменяемую аналитику, нет инстанции, способной на такой заказ. Конечно, о глобальной политике радостно пишут и армяне, но это не значит, что есть аналитика армянская, соответствующая нашему национальному «Я», нашему, хотя бы интуитивному, инстинктивному видению себя и мира, хотя бы самому упрощенному пониманию нашего места, роли, интересов в нем. Как только армянин начинает судить о политике, он оказывается частью неармянской системы, в которой выполнена та огромная предварительная работа сбора данных, анализа, интерпретации полученных результатов, на которую он опирается и за рамки которой не может выйти. О чем говорить, если даже по вопросу справедливых границ Армении мы не можем сослаться ни на что внятное, кроме арбитража Вудро Вильсона.
Даже если армянин пытается черпать исходные данные и инструменты из разных политических «корзин», это ничего не меняет – он все равно пользуется огрызками и ошметками чужой системной работы, проделанной в чужих интересах, огрызками, брошенными как кость для общего пользования. И в одиночку не сможет провести труд сопряжения всего чужого, чего он нахватался тут и там, с тем армянским, что вообще не сформулировано. Само его мышление выросло на потреблении остатков с чужих тарелок со «вкусной и здоровой» пищей.
Поэтому прежде чем созывать общедиаспорные Конгрессы, создавать западноармянские Национальные Советы и Правительства в изгнании надо совместными усилиями приближаться к минимальному пониманию сути политики, к минимальному выстраиванию собственного видения мира и собственных, не списанных у Вудро Вильсона прав и интересов.

Проблема аполитичного большинства
Организаторы «прожекта» говорят про давно назревшее объединение спюрка. Если считать раскол нации наихудшим ответом на вызовы времени, значит, всякое организационное объединение в любом случае вещь хорошая?
Консолидация Армянства в реальную нацию – слишком ценная идея, чтобы позволить ее испортить. А испортить идею можно разными способами, в том числе несвоевременным ее воплощением. Мало кто решится признать, что сегодня и завтра объединение спюрка будет преждевременным и даже вредным. Из дефектных, ущербных фрагментов может быть создано только уродливое целое, которое надолго дискредитирует саму идею объединения.
Ведущая роль в постгеноцидном спюрке традиционных партий, в первую очередь Дашнакцутюн постепенно отходит в прошлое. Мощная волна эмиграции из независимой Армении, а также армян Азербайджана и Грузии изменила «карту» и демографию Спюрка, создав предпосылки для смены лидерства. И попытки объединить спюрк вокруг «полномочных органов Западной Армении» фактически представляют собой попытки резкого форсирования этого процесса, захвата ведущих позиций.
В таких странах традиционного спюрка, как Ливан, Иран, США или Франция, есть давние и богатые традиции политической ангажированности и сознательности диаспоры. Пусть даже в разной степени ограниченные, ущербные, постепенно сходящие на нет – сегодня они еще есть. Новые постсоветские эмигранты в подавляющем большинстве заведомо отторгают все политическое. Если в странах традиционного спюрка новоприбывшие не могут играть в местной армянской среде значимую роль в силу численного соотношения, своей неорганизованности и прочих факторов, то в странах СНГ они составляют почти всю диаспору. Не забудем, что российская диаспора уже признана всеми в качестве крупнейшей в мире.
Таким образом в количественном отношении за последние два десятилетия сформировался совершенно новый центр тяжести спюрка. Пассивность, отторжение от политики, неспособность и нежелание самоорганизовываться армян из этого нового центра очень удобны для того, чтобы делать от его имени нужные заявления, принимать нужные резолюции, избирать критическую массу «нужных людей» в любые общедиаспорные структуры. В результате именно эти «нужные люди» со своей консолидированной позицией будут в любом случае играть в таких структурах ведущую роль и проводить «нужную» программу.
Речь не о том, что у традиционного спюрка все до сих пор получалось хорошо. Речь не о том, что традиционные партии до сих пор рулили эффективно и в любом случае должны сохранить свое место у штурвала. Однако они в минимальной, пусть совершенно недостаточной степени все же были контролируемыми «снизу вверх» - от партийных ячеек к исполнительным органам. Для аполитичной массы контролировать своих представителей – только лишние хлопоты. Завтра «нужные люди» получат возможность говорить и делать все что угодно от имени всего спюрка, прикрываясь формальным «большинством».
В результате планируемых объединительных комбинаций под вывеской «Западной Армении» доминирующим большинством «народа Западной Армении» или «армян Западной Армении» должны оказаться люди, недавно эмигрировавшие из восточной ее части. Поэтому идеологам этой затеи важно заранее утвердить знак равенства: диаспорные армяне = народ (армяне) Западной Армении. В заявлении Национального Совета Западной Армении от 9 марта 2011 года о «нейтралитете» сказано, что оно распространяется на армян, получивших или еще не получивших гражданство Западной Армении, «на основании того факта, что они не диаспорные армяне, как их представляли до сегодняшнего дня, но расселившиеся в разных странах вследствие Геноцида и депортации армяне Западной Армении».
Называть бывших бакинцев в Глендейле, бывших ленинаканцев в Москве, бывших карабахцев в Питере армянами Западной Армении – это уже перебор. Справедливое армянское дело не нуждается в таких грубых подтасовках и фальсификациях. На такие подтасовки нельзя смотреть сквозь пальцы, потому что наряду с претензией говорить и действовать от имени всего спюрка уже заранее ненавязчиво предъявляется претензия на решающее слово в общенациональных вопросах: «Находясь вдали от своей исторической Родины, потомки армян Османской империи (Западные армяне) представляют наибольшую и значительную часть Мирового Армянства и как таковые являются правопреемными носителями своих прав и требований» (заявление Международного организационного комитета по подготовке национального съезда западных армян - Париж, январь 2009 г.).
Конечно, самозваные претензии в армянской среде не так просто реализовать. Однако опасность не стоит преуменьшать. Застарелая отсталость и архаичность армянского политического сознания, помноженная на болезненную амбициозность, возведенная в степень наличием политического интереса из-за рубежа может создать питательную среду для осуществления самых гротескных фантазий. Как только появится критическая масса людей, связавших свои амбиции с «прожектом», они готовы будут на многое ради собственного успеха. И поскольку на внешнем фронте они со своими юридическими «обоснованиями» ничем особо похвастаться не смогут, они, как водится, обратят агрессию внутрь Армянства, а иностранные спецслужбы, готовые ими манипулировать, окажутся тут как тут.
«Если уж Республика Армения при наличии всех своих государственных структур и атрибутов, в том числе служб по защите национальной безопасности, оказалась в довольно тяжелой зависимости от внешних сил, то неужели созданные за рубежом парламент и правительство Западной Армении или же другие представительные органы армянства не окажутся в том же положении, не попадут в ту же ловушку? Что нужно сделать, чтобы избежать этого? Об этом необходимо думать с самого начала, чтобы потом уже не было слишком поздно», писал Армен Айвазян по поводу "Обращения к потомкам армян, спасшихся от Геноцида в Западной Армении, о создании своих полномочных представительных органов в изгнании" от 31 октября 2006 г. (тогда оно появилось с очень представительным списком подписавшихся):
«Проект правительства и парламента Западной Армении в изгнании содержит в себе большую потенциальную энергию, поэтому спецслужбы крупных держав хорошо его отслеживают. Не случайно в последние четыре-пять лет мы слышим о различных группах, различных «деятелях», пытающихся реализовать в том или ином виде этот проект. Несомненно, большинство этих групп и «деятелей» в действительности – креатуры иностранных спецслужб. Их цель – испортить, дискредитировать идею. Но мы тоже действуем и отслеживаем ситуацию. Армянам, готовым работать на благо своей Родины, нечего делать в этих организациях – нужно создавать новые. Сейчас много говорят о Всемирном Армянском Конгрессе, единой системе для всего мирового армянства. Мысли, казалось бы, актуальные, но цель и здесь та же самая – испортить правильную идею. То же касается и термина «Армянский мир» Тиграна Саркисяна – нужно испортить серьезные слова, мысли, проекты», – сказал в интервью Жирайр Сефилян (см. «АНИВ» №32, 2010):
Каким бы низким ни был на сегодня уровень политической зрелости организованности и сплоченности армян в той или иной стране спюрка, это национальное богатство, потенциальный ресурс, на котором нельзя ставить крест и списывать. Однако до проведения колоссальной многоэтапной подготовительной работы, создание любых общедиаспорных структур будет профанацией. «Идеалистами-патриотами» в этих псевдоструктурах будут манипулировать авантюристы, последних же будут дергать за ниточки опытные руки неармянских «кукловодов».
Когда приходится констатировать опасность воплощения какой-то идеи, когда идею успевают основательно «испортить» прежде, чем она получит шанс правильно реализоваться, это обычно означает, что сама идея недодумана до конца, слишком расплывчата. Желающие «испортить» всегда активнее и ловчее по своей природе и сама задача, стоящая перед ними на порядок проще. Именно поэтому так опасны недодуманные идеи, непроясненные окончательно термины.
Потерянная Армения была и остается для армянского патриотизма «золотым стандартом», не подлежащим ни инфляции, ни конвертации. Слова «Западная Армения» стали своего рода обетом возвращения. Пока возвращение земель невозможно, важно снова и снова противопоставлять «Западную Армению» фальшивой «Восточной Анатолии», которую турецкая пропаганда уже успела утвердить по всему миру. Слова «Западная Армения» повторялись Армянством сотни тысяч раз, как повторяется настоящее имя человека, которого не просто держат в рабстве, но заставляют забыть себя. Но стоящая за словами идея так и осталась недодуманной. Попробуем ответить хотя бы на простой вопрос – где она начинается и заканчивается для нас? Границы Вильсоновской Армении проведены президентом США и его подчиненными, границы «шести вилайетов» - османскими властями, границы двух автономных секторов «Восточной Анатолии» - в результате международных переговоров и российско-турецкого соглашения 1914 года. На Парижской мирной конференции по итогам Первой мировой войны две армянских делегации представили разные проекты. А это только один из вопросов по Западной Армении, есть еще много других, на которые следует иметь ясные и однозначные ответы. Даже те, которые сегодня кажутся совершенно абстрактными и умозрительными. Какого рода армяне должны заселить эти территории, какими должны быть эти люди и есть ли они сейчас? В связи с этим подумать о том, почему не происходит идейного заселения освобожденных территорий в Арцахе и можно ли сводить все к вине властей? Без такой работы осмысления идеи остаются схоластическими, аморфными и теряют иммунитет против извращения.

Предъявление требований
«Большая часть нашей родины остается захваченной Турцией и мечта турецкого государства видеть перед собой только «армянина спюрка», но не настоящего истца – коренной народ Западной Армении» (Информационная служба Национального Совета Западной Армении «Проблема армянства спюрка»). Неужели все так просто – переименоваться из диаспорянина в гражданина Западной Армении и все изменится как по волшебству. Похоже на рекламу никому не известной фирмы по производству биодобавок - она обещает вернуть здоровье и бодрость человеку, который 30 лет курил, неправильно питался и вел малоподвижный образ жизни. Назовитесь «гражданами Западной Армении», признайте наше право выступать от вашего имени и ничего от вас больше не потребуется, только раз в неделю глотать наши декларации.
Почему таким рекламные обещания могут быть восприняты всерьез? Во-первых, всегда хочется верить в возможность легкого пути, без потерь и жертв. Во-вторых, рекламная кампания «полномочных органов Западной Армении» по сути является закономерным продолжением идеологии «предъявления требований», давно утвердившейся в общественных кругах традиционной диаспоры, как самая важная и действенная форма политической активности. Споры идут только по поводу содержания самих требований и оптимальной формы их предъявления.
Для спюрка в том виде, в каком он существует, "Pahandjatirutiun" действительно верхний предел. Но попробуем обратиться к любому политическому конфликту и представить себе, что одна из сторон десятилетиями была бы занята «предъявлением требований». Представим себе, что большевики оставались бы в эмиграции, предъявляя требования к странам-союзницам царской России оказать на нее давление для демонтажа самодержавия и перехода к советской власти. Представим, что население Южного Вьетнама ограничивалось бы требованиями вывода американских войск, сионисты – требованиями о создании еврейского государства в Палестине, негры Южной Африки – требованиями отмены апартеида, иранские исламисты конца 1970-х - требованиями о введении норм шариата. Можно не сомневаться, что предъявители требований по сей день продолжали бы их предъявлять, если бы только случайный, не зависящий от них «форс-мажор» кардинально не изменил бы общий расклад. И не нужно считать, что армянские требования к Турции имеют не столь радикальный характер – удовлетворение их по всей справедливости неизбежно означает слом турецкой государственности в том виде, в каком она существует сегодня. Не стоит также рассчитывать, что тяжесть преступлений против человечности в годы Геноцида армян, уникальность армянского случая когда-нибудь выделит его для международного сообщества из ряда других. В течение 90 лет этого не произошло отнюдь не потому, что у армян не было грамотных специалистов по международному праву. На то было множество причин – в частности то обстоятельство, что турецкие преступления были совершены за пределами тогдашнего и теперешнего «цивилизованного мира», который, в конечном счете, принимает по этому поводу вердикт, они не были и не будут для этого мира собственной, внутренней проблемой.
Но самое важное – наконец, свыкнуться с тем, что бессмысленно возлагать надежды на моральность политики или клеймить ее за аморальность. Политика внеморальна. Если Армянству нужен политический результат, а не только раскаяние и покаяние Турции, нет альтернативы тому пути, через который происходит удовлетворение любых, самых законных и справедливых политических требований. Такое удовлетворение всегда означает передел власти, прав, собственности, ресурсов и требования должны быть подкреплены применением собственной силы, даже если соотношение сил вроде бы не позволяет рассчитывать на успех.
Каждый народ, каждое социальное или религиозное сообщество, чьи права попраны силой, стремится донести свою боль, свой гнев и свои требования до всего мира, выступает истцом. Но одновременно делается и другое, несравнимо более важное: во всех случаях, которые заканчивались полной или частичной победой, одновременно велась борьба через непосредственное соприкосновение с противником, нанесение ему материального ущерба и урона на разных уровнях и различными способами, велась не в последнюю очередь на той территории, где требовалось изменить существующее положение вещей. Нельзя поддаваться удобным иллюзиям о накопительном эффекте – надеяться, что столетнее предъявление требований на расстоянии значит больше, чем десятилетнее, что оно может иметь эффект воды, которая точит камень.
Иногда в истории удавалось, ограничиваясь предъявлением требований, случайно дождаться какого-нибудь «форс-мажора», крупных военно-политических катаклизмов, иногда даже удавалось воспользоваться моментом в своих интересах. Но в нашем случае при современной динамике трансформаций человека и общества ритуальный бой жрецов диаспоры в барабаны армянских требований, скорее отсчитывает время, оставшееся до рассасывания спюрка, чем до сплава по реке останков турецкой государственности.
Бесплодность и бесперспективность политики «предъявления требований» приводит к закономерной деградации, не дает возможность не только сплотить и мобилизовать спюрк, но даже удержать его от дальнейшего размывания. "Pahandjatirutiun" становится либо эмоционально-театрализованным ритуалом, либо зацикливается на юридической стороне дела в попытках вписать армянские требования в «правила дорожного движения», заданные миру его «регулировщиками». В обоих случаях оно выхолащивается, уводится в сторону от реальной жизни. Инфантильное ожидание справедливости от мира, который мы же сами называем несправедливым, морально разоружает Армянство в борьбе за утраченную часть родины. При этом остаточная энергия «предъявления требований» может быть обращена на внутренний раскол, что и происходит в случае прожекта Западной Армении».

Сила и право
В конце 2009 года в статье «Чувство вины и компромисс по-армянски» политолог, известный деятель национально-освободительного движения в Арцахе, Манвел Саркисян писал о распространенном в армянской политике «чувстве бессилия, основанном на иррациональной уверенности в том, что «сила рождает право»:
«Различия же в позициях конкретных политических сил определяются их представлениями о «методах разговора с силой». Условно эти позиции можно разделить на два вида: позиция, основанная на «философии величия» (приверженцы идеологии Ай дата) и позиция, основанная на «философии бессилия» (приверженцы «реал-политик» в армянском понимании). Первая позиция исходит из веры в возможность открытого противостояния внешней силе, вторая - из целесообразности опережающего подчинения внешней силе. При этом, в обеих позициях сила рассматривается как проявление беззакония».
По нашему мнению, есть только риторическая и тактическая разница между идеологией «реал-политик» и идеологией Ай дата, в том виде, к которому она в последние десятилетия пришла. В обоих случаях речь идет об апелляции к внешней силе – различаются только степень амбициозности риторики и уровень требований.
«Никогда в Армении не была постигнута тайна общения с силой. Потому что в Армении никогда не было понято, что есть сила. А происходит это по той причине, что никогда не задается вопрос: если «сила рождает право», а как порождается сама сила? И пока такой вопрос не будет задан, не помогут ни методы величия, ни методы бессилия. А если задаться таким вопросом, можно понять, что во всем мире сила рождается осознанным правом и волей к защите этого права. То есть, Право рождает Силу.
Среднестатистическому армянину трудно понять, какое значение при формировании силы имеет феномен «осознанного права». Еще труднее осознать, что на этом феномене и выстроен политический мир. Баланс сил достигается при условии взаимного признания Права каждого из субъектов политического мира. И все в мире начинается с провозглашения собственного права. Не случайно, каждый субъект международных отношений первым делом говорит о своем праве, и больше всего склонен внушать противнику чувство вины, вынуждая последнего отказаться от чувства осознанности своего права и желания проявить волю в защиту этого права».
Право, которое позволяет достичь баланса интересов и сил, прийти к приемлемому компромиссу – это не международного право. Это неотъемлемое право государства и нации иметь собственные интересы. «Неосознанность своего права» не значит юридическую некомпетентность по вопросам международного права. Гораздо хуже – неосознанность и несформулированность своих интересов в результате непонимания себя, мира и себя в мире. Именно в этом смысле «сила рождается осознанным правом и волей к защите этого права». В противном случае ты бьешься, сам до конца не зная за что, и уже поэтому не можешь проявить твердости в этой борьбе.
«Тут и вносится ясность в суть армянского понимания компромисса. В основе его лежит неосознанность своего права и, соответственно, чувство вины почти во всем, что существует в отношениях с другими субъектами международных отношений, и страха перед ними. Формула: «мир против нас» является порочной базой такого мировоззрения.
В итоге - вся политическая мысль сводится к идее «или отказаться, или прислужить сильному, или идти на последний бой». Иной политической философии в Армении нет. Должно быть понятным, что для нынешнего поколения армян истоком укоренения такого отношения к миру и себе является ярко выраженный страх перед историей. Укоренение этого синдрома связано с периодами национальных катастроф, в первую очередь, с фактом имевшего места Геноцида 1915 года.
Сегодня самое время осмыслить это наше состояние. Чтобы войти в лоно настоящей «реал-политик», в первую очередь, нужно освободиться от чувства вины и выйти из-под диктата философии «мир против нас». Тогда очень быстро придет понимание того, что компромисс в понимании политического мира - это всего лишь признание баланса интересов и сил».
Порочен не только неоправданный пессимизм формулы «мир против нас», но и неоправданный оптимизм формулы «мир перейдет на нашу сторону, если только апеллировать к нему на правильном, политкорректном языке». Опасно всякое стремление выиграть не за счет внутренней мобилизации и предельного напряжения сил, а за счет удачно проведенных во внешнем мире комбинаций. Компромисс – это прерогатива силы, которая очертила границы своих интересов и своих прав и способна эти границы обеспечивать. Слабость неспособна на компромисс по той простой причине, что не может отвечать сама за себя и хронически передает обеспечение своих прав другим. Если же никто не желает брать на себя эту функцию, компромисс для слабой стороны всегда означает более или менее мягкий вариант капитуляции со всеми негативными последствиями для внутренней жизни.
Страх перед историей, о котором говорит Манвел Саркисян, - это страх перед политическим, перед своим непониманием политического. Страх можно преодолеть только так, как всегда преодолевается страх, - осознанием себя и реальности. Только на этой основе можно привести в систему собственные интересы, обрести соответствующий им потенциал силы. Для таких общих экстраординарных усилий нужна не только вера в национальные права, но чувство критической важности их осуществления. Легитимация собственных прав всегда вторична по отношению к их осуществлению – это суть мирового исторического процесса. По каким международным нормам были созданы США, республиканская Франция? Независимость почти всех постколониальных стран была подтверждена постфактум, когда была уже фактически завоевана. Можно привести пример Арцаха: единственное, что важно – прозаически заселять, благоустраивать освобожденные территории, создавать их неприступную обороноспособность. И только после этого законность армянских прав на них имеет смысл обсуждать с «миром» в качестве сугубо технического вопроса. Если заселение-благоустройство-оборона недостаточны, грош цена самому убедительному обоснованию армянского суверенитета над территориями с точки зрения международного права или каких-то сакральных идей о миссии Армянства.
Проблема состоит в том, что вся «тяжесть» усложняющегося и ускоряющегося мира «давит» на Армянство, давно и катастрофически отставшее в его понимании. Глобальную политическую реальность, непонятую вчера, сегодня еще сложнее понять и проанализировать. В отличие от кодифицированного международного права, которое вполне по силу изучить отдельному человеку, понимание такой политической реальности все настоятельнее требует работы крупных структур с разделением труда по сбору и разноуровневому анализу информации. Когда государство отсутствует либо представляет собой технический орган внешнего управления страной, нет субъекта, заказчика на такой огромный труд, о чем уже говорилось выше. Несделанная работа продолжает накапливаться. И это не позволяет преодолеть страх неведения, страх «темной комнаты», что в свою очередь мешает стать суверенным, самостоятельным актором на политическом поле – заказчиком осмысления и анализа политической реальности.
Сегодня в отличие от прошлых времен такого рода страхи целенаправленно подпитываются извне. Нам внушают представление о том, что выживать и процветать в мире можно только подчинившись системе норм, согласованных между собой сильными мира сего, где таким странам, как Армения, фактически оставлен чисто символический суверенитет.
Вдобавок на постсоветском пространстве активно пропагандируются и находят благодатную почву всевозможные конспирологические теории об успешных глобальных заговорах могущественных «сил зла» против будущего человечества. Убежденность в таких заговорах есть самое яркое проявление непонимания простейшей сути политики и политического и, как следствие, страха «темной комнаты». К сожалению для большинства армянских патриотических изданий, в частности для редактируемого Т.Пашабезяном «Ухт Арарати» характерно соединение патриотизма с конспирологией, обостренного интереса к геополитической реальности с крайне смутным представлением о ней. В конечном счете, все это ведет армянский патриотизм к тупику крайней архаичности.

Работа на раскол
Минимальный анализ политического прошлого и настоящего показывает, что наличие диаспоры было и остается фактором, который заставлял хозяев Армении, вплоть до советской власти, несколько осторожнее проводить в стране политику ассимиляции, а сегодня требует от ведущих геополитических игроков все же оставить Армении некоторые элементы суверенитета. Тем более верно обратное - наличие армянского народа на родной земле неизмеримо повышало статус диаспоры, и в странах с многочисленной армянской «общиной» заставляло рассматривать ее как политический фактор, а не просто этническое меньшинство. Все это создает «ненужные» сложности для тех, кто имеет дело с Армянством. Поэтому для держав, проводящих глобальную политику, и тем более для противников Армянства немаловажно преобразовать его к стандартному и легко предсказуемому формату: сама по себе малая страна и сама по себе диаспора – у каждой из частей своя жизнь и свои задачи, каждой по отдельности гораздо легче манипулировать, каждую по отдельности легче держать под контролем. Именно эти задачи внешних сил изначально пытался осуществить «Международный оргкомитет по подготовке национального съезда западных армян» движимый энергией К.З. Микаэляна. Фактически на это работают и полномочные органы Западной Армении в изгнании вне зависимости от того, как себе представляют свои цели Арменак Абраамян и его соратники - в нынешних условиях консолидация Спюрка без участия Армении означает создание второго национального центра, оформление раскола Армянства.
Вернемся к оценке Арменом Айвазяном "Обращения к потомкам армян, спасшихся от Геноцида в Западной Армении, о создании своих полномочных представительных органов в изгнании" от 31 октября 2006 г.:
«В другом пункте "Обращения" сказано буквально следующее: "Современная Республика Армения, которая была создана после второго распада советизированной России на части территории Восточной Армении, на территории Советской Армении, в два раза меньшей территории Первой армянской республики, де-юре не является правопреемницей Первой армянской республики (не наделена полномочиями со стороны представительных органов западных армян представлять их интересы, да и не в состоянии взять на себя миссию решения специфических вопросов, относящихся к судьбе потомков западных армян и Западной Армении)".
Во-первых, должен заметить, что упоминание о том, что Армения «де-юре не является правопреемницей Первой армянской республики», на мой взгляд, очень опасная констатация. И вообще, весь этот пассаж абсолютно некорректен. Почему это Армения не может взять на себя полномочия и представлять интересы западных армян? Если исходить из утверждения «Обращения», получается, что Арцах должен представлять и защищать арцахец, Сюник – лишь житель Сюника, а Западную Армению – потомки тех, кто проживал на ее земле. На самом деле наша Родина – Армения – одна: Западная и Восточная Армении, Арцах, Джавахк, Нахичеван – все это Армения. (…)
В журнале «АНИВ» №16, 2008 на вопрос о проекте создания «правительства Западной Армении» ответил Лоран Лейлекян:
«Я в курсе этой идеи, знаком с аргументацией «за» и «против». Это может быть опасным. Идеи подобного типа обычно исходят из добрых намерений – создать организацию, которая объединит всех армян Диаспоры. Обычно такие затеи неэффективны. Суть их в том, что существует очень много организаций, поэтому нужно создать еще одну, которая объединит все другие. Это решение неэффективно, потому что в соответствии с социальным дарвинизмом лучше множество мелких децентрализованных, но управляемых организаций, чем одна большая и неуправляемая. (Утверждение, на наш взгляд, спорное, в качестве тезиса на все времена. Несомненно, по крайней мере, что несвоевременное объединение хуже, чем раздробленность.) Кроме этого, она может быть опасной, ее может использовать в своих целях непонятно кто. Она может иметь интересы, противоположные интересам Армении, которая на сегодняшний день реально существует, где есть официальное правительство, и именно это правительство является правительством армян в мире, независимо от того, являетесь вы или нет гражданином РА».
Недавно в ходе пресс-конференции в Интернете, организованной газетой «Еркрамас», по теме высказался глава парламентской фракции Дашнакцутюн, член Бюро АРФД Ваан Ованнисян:
«Она (инициатива по созданию полномочных органов армян Западной Армении. – К.А,) проистекает из нескольких центров, которые, можно разделить на две группы. К сожалению, лишь одна из них искренне служит делу освобождения Западной Армении и разрешению Армянского вопроса. Другая группа, руководствуется совершенно другими мотивами и управляется теми кругами, которые хотят избавить сегодняшнее руководство Армении от такой «головной боли», как борьба за признание Геноцида и восстановление исторических прав армянского народа. Мы приблизительно знаем, откуда идут эти инициативы, и пытаемся предостеречь тех, кто втягивается в них из чистых побуждений, показав им другую альтернативу».
Попытка создания правительства в изгнании сразу натолкнется на очень серьезную проблему, а именно: насколько легитимно и кем избрано такое правительство. К примеру, когда существовали правительства в изгнании оккупированных СССР прибалтийских государств, это было понятно, так как это были реально избранные до 1940 года правительства, которые, спасаясь от большевистской агрессии, эмигрировали, продолжив выполнение каких-то функций заграницей. И их признавали за границей, поскольку не признавали советскую оккупацию этих стран. В нашем же случае такое правительство предлагают создавать с нуля. И насколько оно будет легитимным, насколько будет признано миром остается большим вопросом, учитывая, что оккупацию Турцией Западной Армении признают в этом мире очень немногие.
Второй вопрос, который немедленно возникнет в этом случае, заключается в расколе нашего народа на западных и восточных армян. Вся политика АРФД была и всегда будет направлена на преодоление этого раскола. Мы единый народ с едиными интересами и глупо и преступно думать о том, что государственные интересы Армении могут противоречить нашим национальным интересам, охватывающим интересы и Джавахка, и Арцаха, и Диаспоры…»
На наш взгляд, В. Ованнисян придает слишком большое значение личным человеческим и патриотическим качества людей. Нет большой разницы, имеем мы дело с целенаправленной провокацией политических авантюристов или с глубоким заблуждением честных патриотов. Это имеет значение только в биографическом плане, в политическом – два вектора действуют в одном и том же направлении и неизвестно какой из них опаснее.
Действительно в недавнем ответе председателя Национального Совета Западной Армении А. Абраамяна на послание К.З. Микаэляна говорится о том, что Совет не принимает термина «западный армянин» ни в политическом, ни в историческом смысле, что название «Западная Армения» есть всего лишь условное название части Армении. С идеологической точки зрения это очевидный плюс. Как и то, что представители «полномочных органов» Западной Армении уважают суверенитет РА в отличие от руководства «международного оргкомитета», которое устами К. З. Микаэляна допускает «при благоприятных обстоятельствах» сценарий «возвращения»:
«Русские армяне уже многие столетия являются коренными жителями России, этническими россиянами (Можно быть этническими русскими, арабами, евреями, армянами, можно относить себя к гражданской нации россиян, американцев, французов, но «этнические россияне» - это такие же «сапоги всмятку» как «этнические американцы». И это пишет самый политически грамотный человек, из тех, кто будет заседать в «Правительстве» и «Национальном совете». – К.А.), спасшимися от ига восточных деспотий Ирана и Турции и проживающими столетиями в досоветской Российской империи, а в некоторых ее губерниях и Закавказье (на части Восточной, Русской Армении) – тысячелетиями (…)
Сегодняшняя территория Республики Армения была выкинута из Российского государства во второй раз (в первый раз - в 1918г. из-за переворота большевиков), главным образом, из-за бездарной, все еще советско-российской горбачево-ельцинской политики. (…) Республика Армения с освобожденными землями теоретически может вернуться в лоно Российской государственности (союзное государство, конфедерация и пр.), если Россия возродится, состоится под руководством идей, программ (ценностей и целей, не уступающих евроатлантическим) и действий, которые могут быть разработаны и воплощены в жизнь русскими демократами-патриотами».
Поскольку тот же автор не говорит ничего внятного и определенного об установлении армянского политического суверенитета в Западной Армении создается впечатление, что предложенная модель универсальна. Там, на другой стороне, предполагается «лоно Турецкой государственности (союзное государство, конфедерация и пр.)», принявшей «ценности и цели не уступающие евроатлантическим».
Однако при всех идейных отличиях разных групп и группировок скороспелые, поспешные шаги по формированию полномочных органов армян Западной Армении, тем не менее, де-факто работают на раскол, некомпетентность девальвирует важную национальную идею. Если поспешность оправдывается тем, чтобы не допустить к национальной идее провокаторов, работающих на чужие интересы, нужно понимать: в состряпанные наспех маргинальные «полномочные органы», не опирающиеся на общественный запрос спюрка, провокаторы в любом случае будут внедрены и захватят их изнутри, опираясь на мощный ресурс профессиональных спецслужб. Затея с «Национальным Советом», «Правительством в изгнании» и прочими «полномочными органами», где будут раздаваться посты и должности, в любом случае будет использована для того, чтобы девальвировать армянскую государственность (которую нельзя смешивать с конкретными фигурами во власти) в качестве Центра, отделить от нее армян спюрка, сделать их разменной картой в тактических ходах чужой игры.

Позитивный нейтралитет
Огромный интеллектуальный потенциал диаспоры – крайнее преувеличение. Но нигде это преувеличение не проявляется в таком обнажающе-ярком свете как на политическом поприще. Если в диаспоре пока нет среды для национальной деятельности, для армянской политики, значит, нет и политиков. Другое дело, есть люди с амбициями быть политиками – и они поодиночке или группами по-своему «сходят с ума». И чем дальше, тем патологичнее, поскольку сегодня спюрк гораздо менее политизирован, чем полвека тому назад и простора для патологий гораздо больше.
Даже в рамках короткого временного отрезка с момента формирования «полномочных органов» Западной Армении с каждым новым «официальным документом» фантазии становятся все более клиническими. В качестве относительно свежего примера можно привести Декларацию Национального Совета Западной Армении от 29 марта 2011 года под названием «Постоянный, вооруженный и позитивный нейтралитет армян Западной Армении и Западной Армении». Для студентов-первокурсников, специализирующихся на международном праве, она могла бы послужить наглядным учебным пособием на тему того, что употребление терминологии, ссылок на международные соглашения и правильных грамматических конструкций не может само по себе обеспечить смысловую вменяемость текста.
Начнем с того, что позитивный и постоянный нейтралитет – это два разных варианта выбора, которые нельзя соблюдать одновременно. Постоянный нейтралитет государства означает его обязанность – в силу односторонне принятого решения или международного договора – не вступать в военные союзы и не участвовать в войнах кроме случаев самообороны. Позитивный нейтралитет означает неучастие в военных союзах в мирное время, но в случае войны он предусматривает свободу выбора, в том числе участие в военных действиях в союзе с той или иной из воюющих сторон. Понятно, что авторы просто свалили в одну кучу несколько терминов, дабы продемонстрировать свою ученость, а на самом деле имели в виду то, что понимает под нейтралитетом среднестатистический обыватель.
Если под нейтралитетом подразумевать арменоцентризм, изживание пагубной привычки ориентации на ту или иную внешнюю силу, это очевидное минимальное необходимое условие для каких-либо успехов на политическом поприще. Но текст Декларации, выходящий за рамки здравого смысла, безусловно, имеет одну единственную цель – дискредитировать идею армянской политической самостоятельности до уровня буффонады.
Цитата: «Согласно V Гаагской конвенции от 18 октября 1907 г., «О правах о обязанностях нейтральных держав и лиц» армяне Западной Армении, то есть население армянских колоний имеет право не участвовать в агрессивных войнах, переворотах, межнациональных и межрелигиозных столкновениях и так называемых столкновениях цивилизаций и вытекающих их всего перечисленного насилиях, актах резни, геноцидах и более того, в спровоцированных или целенаправленно созданных ситуациях хаоса».
Мы знаем что «колоний» сегодня не существует, впрочем, выражение «Haikakan gaxtavaireru bnakchutiun» можно перевести, более коряво, но ближе к истине, как «население областей армянской эмиграции», не забывая, о том, что подавляющее большинство населения этих «областей» или «колоний» отнюдь не армяне. Например, Краснодарский край с его многочисленным армянским населением подходит под это определение, но армяне здесь составляют незначительную часть населения, живущего по большей части рассеянно или в лучшем случае отдельными разбросанными селами. Это позволяет оценить всю бредовость дальнейшего текста. Из него ясно, что диаспорным армянам не предлагают отказываться от существующего гражданства. Но как гражданину страны можно занять внутри нее позицию «постоянного, вооруженного и позитивного нейтралитета»?
Допустим, солдата-армянина из США или другой страны НАТО отправляют в Афганистан или Ирак, армянского летчика-офицера из Франции посылают бомбить войска Каддафи, а они показывают начальству бумажку с декларацией – вообще-то ваши действия, господа хорошие, можно считать агрессией и поэтому я занимаю позицию «постоянного, вооруженного и позитивного нейтралитета». Даже в том случае, когда страна проживания диаспорного армянина сама подвергнется нападению он, согласно Декларации, имеет право ее защищать, но не гражданскую обязанность.
Во время внутренних беспорядков, например, в той или иной арабской стране, местному армянину нужно всего лишь вывесить на дверях бумажку: «Желающих разграбить мою квартиру, использовать меня на стороне властей (оппозиции) прошу не беспокоить». Согласно волшебной бумажке, хаос в стране касается всех ее граждан кроме армян. Если завтра в какой-нибудь из стран СНГ будет «спровоцирована или целенаправленно создана» «ситуация хаоса», если поизойдет полная дезорганизация экономической жизни со всеми прелестями дефолта, огромной инфляции, безработицы, массовых акций населения, армянин может прийти в ближайший магазин и сказать: меня все это не касается, вот бумага и будьте добры продавать мне прежний набор товаров по прежним ценам. А как понимать неучастие в резне? Не мешать, если режут не таких, как ты?
На что рассчитывают «политические деятели», выставляющие армян на посмешище всего мира? Ведь в V Гаагской конвенции ясно указано, что ее подписантами являются государства. Может быть какая-то зацепка для «Западных Армян» содержится в главе III «О нейтральных лицах»? Но содержание главы крайне скудное, по сути оно исчерпывается определением: «Считаются нейтральными подданные Государства, не принимающего участия в войне». Даже если бы диаспорные армяне отказались от гражданства своих стран, подданство Западной Армении не приобрело бы от этого ни малейшего веса.
Что касается ссылок на прецедент вооруженного нейтралитета армян во время гражданской войны в Ливане, этот нейтралитет не был никем и никогда официально признан ни в рамках международного права, ни в рамках ливанского государства. Он был отказом принимать в конфликте ту или другую сторону, обеспеченным самообороной против вооруженных нападений на заселенные армянами кварталы. Он оказался более или менее успешным в свете ряда уникальных ситуаций: принципов государственного устройства Ливана, представляющего собой конфедерацию общин, компактности расселения армянской диаспоры, соотношения сил между главными противоборствующими сторонами. Однако нельзя утверждать, что ливанский нейтралитет стал примером «мирной и безопасной жизни и развития армян Западной Армении». Даже при самом удачном стечении обстоятельств невозможно отгородить себе безопасную квартирку в чужом рушащемся доме. Гражданская война нанесла армянам Ливана огромный урон. Внешне успешный нейтралитет обернулся массовой эмиграцией армян из страны и упадком общины, который усугубляется до сих пор в условиях политической нестабильности в стране. Вдобавок армянские политические силы Ливана сейчас находятся по разных стороны баррикад, разделяющих ливанское общество.
Читаем далее: «Во всех тех случаях, когда Армяне Западной Армении (диаспорные армяне. – К.А.) вынуждены защищать свой Постоянный, Вооруженный и Позитивный нейтралитет они организуют вооруженные силы для обеспечения безопасности и защиты общины, а также территориальной безопасности вооруженные силы согласно 51 статье Устава ООН, которая подчеркивает «право на индивидуальную и коллективную самооборону».
Это даже глупостью не назовешь – глупость все-таки предполагает некоторую связь с реальностью. Здесь разрыв с реальностью тотален, как будто о ней судят инопланетяне, пытающиеся изучать земную жизнь из далекой галактики. Заранее предположив в ссылке на Устав ООН нехитрый подлог, мы не ошибемся. Соответствующая статья гласит: «Настоящий Устав ни в коей мере не затрагивает неотъемлемого права на индивидуальную или коллективную самооборону, если произойдет вооруженное нападение на Члена Организации, до тех пор пока Совет Безопасности не примет мер, необходимых для поддержания международного мира и безопасности. Меры, принятые Членами Организации при осуществлении этого права на самооборону, должны быть немедленно сообщены Совету Безопасности и никоим образом не должны затрагивать полномочий и ответственности Совета Безопасности, в соответствии с настоящим Уставом, в отношении предпринятия в любое время таких действий, какие он сочтет необходимыми для поддержания международного мира и безопасности».
Как и следовало ожидать, речь идет о праве Члена Организации (государства – члена ООН) при вооруженном нападении на Члена Организации. И проблема совсем не в том, что «Западная Армения» не является членом ООН. Кемалистская Турция и большевистская Россия тоже не были субъектами международного права на момент раздела Армении, однако имели в своем распоряжении многое другое. Последующий ход истории наглядно доказал, что источником международной легитимности являются не подшитые к делу справки, а умение взять в свои руки и сохранить власть на месте. Никто из участников игры в «Монополию» с разграфленным картонным полем, бумажными деньгами и акциями не предполагает получить по результатам игры реальные дивиденды. А нас хотят уверить, что сидение за столом и правильное перекладывание бумажек с места на место принесет плоды в виде реального возвращения огромных по площади территорий.
И последняя характерная деталь: Национальный Совет поручает Правительству в изгнании в своей деятельности руководствоваться принципами декларации о нейтралитете, согласно которым «Западная Армения есть Постоянное, Вооруженное, Позитивное и Независимое, Суверенное Демократическое Государство». Постоянный, Вооруженный, Позитивный нейтралитет человечеству известен, но что за чудо-зверь Постоянное, Вооруженное, Позитивное государство? От соблюдения минимальных приличий авторы перешли к откровенной и беспардонной порче и профанации идеи.
Так же как уровень власти отражает уровень общества, уровень диаспорных прожектеров показывает состояние спюрка. Трудно представить, что могло бы произойти, если бы завтра действительно удалось организовать в диаспоре голосование, избрать более или менее легитимный парламент спюрка, сформировать правительство, которое получило бы в свои руки какие-то материальные рычаги. Тогда все осознали бы прелесть недавнего прошлого, когда перлы вроде предложения скинуться и выкупить у турок Арарат (прозвучало на встрече президента Сержа Саргсяна с лучшими людьми постсоветской диаспоры в Ростове-на-Дону) были еще безобидным частным мнением, а не позицией полномочного органа.
Все это не значит, что диаспору можно и нужно с чувством исполненного долга затоптать в моральном и прочих отношениях. Нужно срочно менять сам формат ее существования, но не через разграничение с Арменией, не через идею отдельного народа, отдельной родины, отдельной истории или хотя бы отдельных задач.

Армения Западная и Восточная
Время, конечно, сдаст упомянутый «прожект» в историческую кунсткамеру. Но есть идеи, вред которых оказывается долговременным, поскольку их время от времени реанимируют разные персонажи. Когда авторы «прожекта» пропагандируют идеи «Западной» и «Восточной» Армении, «народа Западной Армении» «армян Западной Армении», они целенаправленно бьют в уже существующую трещину, расширяют ее. Кому-то кажется, что таким образом можно выйти на международную арену в обход властей РА, не снискавших лавров на дипломатическом поприще. Кому-то это представляется глубокой тактической хитростью, которая поможет представить Армянский вопрос в выгодном свете с учетом международной политической конъюнктуры. На самом деле это, конечно, не так, но если бы даже некоторые тактические выгоды имели место, ущерб для единства нации – на порядок их превосходит. Для этого достаточно задаться вопросом о попытках подвести «объективные основания» для разделения на две части Вьетнама, Кореи, Италии, Германии, Украины, других стран и народов. Если за этим стояли некоторые реальные различия, они были вызваны рассечением единого народа государственной границей, проведенной по чужой воле. Всякое подчеркивание таких границ как продиктованных политическими, историческими, языковыми, культурными, психологическими или любыми другими признаками, которые во времена невзгод действительно могут дрейфовать в разные стороны, есть крайнее проявление антинациональной политики. Углубляя объективно возникшие трещины, народ действительно можно расколоть – в истории есть тому примеры.
В речи председателя армянской общины Берлина г-на Варткеса Альянака на памятном мероприятии в столице Германии 24 апреля 2010 года в качестве синонима слова «диаспора» часто употребляется выражение «западные армяне», как будто в диаспоре нет выходцев из восточной части Армении (в статье Армена Айвазяна справедливо отмечается, что их численность, возможно, уже сравнялась с численностью «западных армян») или их не следует принимать в расчет. Альянак утверждает, что «история Западной Армении тысячелетиями совершенно отличалась от истории Восточной Армении». В частности именно в спюрке армяне «несут в себе наследие геноцида». Как будто не было турецкого вторжения в Закавказье в 1918 году, повторного вторжения кемалистов в Армению в 1920-м, не было множества беженцев из Османской империи, нашедших убежище в восточной части Армении, не было позднейших репатриантов. А ведь их дети, внуки и правнуки – граждане Армении – тоже являются потомками выживших.
Тезис о тысячелетиях вопиюще ложен – достаточно знакомства с историей Армении на школьном уровне, чтобы его опровергнуть. Сами понятия «Западная Армения» и «Восточная Армения», если выводить их за рамки условных терминов, оказываются инструментами по углублению раскола. Что мы вообще должны понимать под «Восточной» и «Западной» Армениями, где проходит граница между ними? Первый раздел Армении между двумя державами относится к концу IV века, и с тех пор она действительно была разделена на протяжении большей части своей истории. Однако линия раздела никак не соответствовала сегодняшней – на протяжении истории она постоянно менялась, и часто эти сдвиги были крайне радикальными. «Политически раздробленная Армении представляла собой цельную величину в других отношениях. Конечно, политический режим видоизменял физиономию страны; в зависимости от политического состояния, в котором находились отдельные части страны, происходили соответствующие изменения во внутренней жизни. Со времени падения Аршакидов политическая раздробленность стала как бы нормальной формой бытия. Это обстоятельство складывалось и в других областях жизни и мешало образованию того единого настроения в стране, на отсутствие которого постоянно сетуют армянские историки, и которое считают главной причиной всех бед, обрушивавшихся на Армению. При всем том было нечто общее и прежде всего язык, письменность и исторические традиции, которые служили цементом для национального единства вне политико-территориальных разграничений», - писал Н.Адонц в своем классическом труде «Армения в эпоху Юстиниана» (1906)
Как и для всякого историка искусственный, насильственный характер разделения страны для него совершенно очевиден. Далее он отмечает «Политическое деление страны на две половины: восточную и западную, повлекло за собой культурное раздвоение в жизни армянского народа, обусловленное различием государственности византийской и иранской. Влияние господствующих держав отражалось на общественном строе подвластных им частей Армении и сказывалось во многих сторонах жизни армян».
Менялись завоеватели, державы, радикально менялись границы раздела Армении – оставался неизменным тот факт, что Армения и армянский народ, несмотря на все внешние влияния, характеризовались поразительным, очевидным единством своих свойств. Объемистый двухтомник знаменитого путешественника и исследователя Генри Линча называется «Армения. Путевые очерки и этюды». Подробное описание его пути по Армении сопровождается не только подробнейшими описаниями географа, но историческим, хозяйственным, политическим анализом, описанием жизни и быта населения. Ни Западной, ни Восточной Армении Линч, повсюду общавшийся с местными армянами, не знает. Иногда он говорит о российской/турецкой Армении, но гораздо чаще использует выражение «русские/турецкие провинции» Армении, постоянно подчеркивая органичное единство страны. Так и обозначены два тома: первый имеет подзаголовок «Русские провинции», второй - «Турецкие провинции».
«Разделение армянского плоскогорья на несколько отдельных географических единиц легко может вызвать ошибочные представления; мало того, это совершенно неверная концепция естественного характера страны. (…) С какой бы стороны не проник в нее более или менее опытный путешественник, всюду он будет поражен одними и теми же или, по крайней мере, однородными характерными чертами этой страны.
(…)Я мог бы привести еще много других примеров в доказательство того, что наиболее компетентные наблюдатели признавали всю область армянского плоскогорья за одно неразрывное целое и что они отметили резкое различие между ней и периферическими горами.
Читатель путешествовал со мной от Зекарского перевала до Ахалцыха и Ахалкалак, от каньона реки Топоровани и бассейна Куры до самых северных истоков Аракса. На своем пути от Александрополя до Эривани, от Эривани до Карса, от Карса до Кагызмана мы проехали через всю страну. Какое поразительно? единство лежитъ в основе привлекательного разнообразия ее ландшафтов, незаметно сменяющихся в то время, как вы мимо них проезжаете! Водоразделы образуются склонами, которые вы с трудом замечаете, так постепенны их спуск и подъем. Территории Ахалцыха, Ахалкалак, Александрополя, Карса и Ардагана все связаны между собой конфигурацией местности и имеют гораздо больше общих черт, чем местных индивидуальных особенностей. (…)
По всему протяжению от Ахалкалак и Александрополя на северо-востоке до Егина и Харпута на юго-западе, возвышенная область армянских плоскогорий носит скорее отпечаток индивидуальности армянского народа, чем всякого другого. В беспредельном просторе армянских ландшафтов, где синие озера разбросаны по безлесным желто-бурым равнинам, на волнистой поверхности которых мягкие бугры сменяются холмами, а холмы - длинными склонами отдаленных снежных вершин, слабая нотка человеческого существования совершенно теряется. Но едва ли в этой стране найдутся захолустная долина или одинокий островок, которые бы не привлекали толпы паломников к какому-нибудь прекрасному монастырю, воздвигнутому еще во времена армянских царей и сохранившему вживе историю армянского народа. Плодородная почва по большей части возделывается армянскими крестьянами, жилища которых похожи на большие муравьиные кучи и еле заметны в ландшафте. Весь механизм той небольшой цивилизации, которой обладает эта страна, создается армянами. Язык, который вы чаще всего слышите, - несколько жесткий для слуха армянский язык; легенды и исторические воспоминания, связанные с великими произведениями природы, по большей части армянского происхождения. В области армянского плоскогорья, границы которого мы определили в этой книге, армянский народ почти вдвое многочисленнее всех остальных наций» (конец цитаты).
Обращаясь к региональным говорам и культурно-бытовым традициям, не нужно забывать, что для истории Армении была характерна не только подвижная разграничительная линия между двумя внешними силами, часто имели место масштабные, обычно вынужденные или насильственные перемещения больших масс населения. По мнению специалистов, в прошлом деление на группы диалектов не соответствовало ни тому, что мы имеем на сегодняшний день, ни положению дел на начало XIX века. В результате перемещения масс населения, объединения разных регионов под одной политической властью происходило постоянное изменение «карты» диалектов. До сих пор есть большое различие между говорами разных регионов востока Армении и в то же время сходство тех или иных говоров на востоке страны с западными. Языковое разделение на западный и восточный варианты языка утвердилось уже в XIX веке с победой ашхарабара как нового литературного языка над традиционным грабаром. Два города – Тифлис и Стамбул - вытягивали из коренной Армении и аккумулировали у себя немалую часть армянского культурного и экономического потенциала. Две диаспорных элиты – тифлисская и стамбульская –, распространяли свое влияние на основе утвердившего у себя варианта ашхарабара на армянские земли соответственно в Российской и Османской империях.
Обратимся к самой терминологии «Западная Армения»/«Восточная Армения». Изучение первоисточников показывает, что до XX века эти термины практически не употреблялись. Средневековое выражение «Hayoz Areveliz Koxmanz» ни в коем случае не представляет собой какой-то аналог «Восточной Армении», не претендует на принципиально самостоятельную сущность. Они было достаточно расплывчато и в древности обычно обозначало только Арцах и Утик.
В своей знаменитой «Истории Армении» (1784), обобщившей труды летописцев прошлого, мхитарист Микаэл Чамчян подробно отражает в том числе период раздела Армении в конце IV века между Византией и Персией. В XX веке историки стали называть эти две части страны Западной и Восточной, с тех пор это разделение из сегодняшнего дня привычно опрокидывается в прошлое. На самом деле это, безусловно, новейшая терминология. Даже относительно поздний Чамчян постоянно говорит о двух частях страны, как о «греческой» и «персидской», что показывает исключительно политический характер разделения. Единичное выражение «Arevmtakoxmn Hayastan» просто характеризует ориентацию одной части Армении относительно другой. Оно не находит применения в последующем подробном изложении, доведенном до конца XVIII века. Не применяется оно и к эпохе турецко-иранских войн на территории Армении.
Граница между «Турецкой» и «Персидской» частями Армении оставалась подвижной вплоть до середины XVIII века. После Туркманчайского договора наряду с термином «Турецкая Армения» (Tajkahayastan) стал действовать термин «Российская Армения» (Rusahayastan) – оба по-прежнему отражали не какие-то сущностные внутриармянские различия, а всего лишь действующую политическую реальность, линия разделения продолжала меняться, теперь уже в результате серии войн между Российской и Османской империями. Ни о каких Западных и Восточных Армениях как о разных сущностях речи по-прежнему не ведут ни сами армяне, ни кто-либо другой, единственным критерием деления Армении остается, как и прежде, баланс сил между оспаривающими ее державами. Конечно, постепенно должны были накапливаться различия, связанные с особенностями существования народа в двух частях Армении. Но важно не забывать, что постоянные перемещения населения внутри Армении продолжались и в XIX веке, например, в 1829-1830 годах, не говоря уже о массовом переселении беженцев в 1915 году.
В эпоху национально-освободительного движения армянские земли в составе Османской империи называли Tajkahayastan, Turqahayastan, российские армяне часто называли их Erkir или даже просто Hayastan
В национально-освободительном движении с самого начала учитывались различные условия существования «российских» и «турецких» армян. Отчасти с эти был связан принцип децентрализации, положенный в основу организационного устройства партии Дашнакцутюн. Однако утвержденное в 1898 году на втором съезде партии решение о двух партийных бюро: Восточном (Тифлис) и Западном (Женева, редакция газеты «Дрошак») предусматривало разграничение их сферы деятельности и ответственности по линии Гиресун-Харберд-Диарбекир. На пятом съезде в Варне в 1909 году было отвергнуто предложение создать отдельное Бюро для «армянских вилайетов» Османской империи, взамен этого в Эрзруме открылась секция по Турции, причем она относилась к Восточному, а не Западному Бюро. На седьмом съезде в Эрзруме в 1913 году все-таки было решено организовать третье Бюро – «Бюро Армении» - для «армянских вилайетов». Изменены сферы компетенции Восточного и Западного бюро - полномочия первого распространялись теперь на Российскую империю и Иран, полномочия второго на западную часть Османской империи и диаспору. В июле 1914 года Западное бюро было ликвидировано и его полномочия переданы бюро Армении. Все эти трансформации дают нам еще одно свидетельство о том, что понятиями Западная/Восточная Армения в то время еще не пользовались. В противном случае следовало ожидать, что при выборе для Бюро названий «Восточное/Западное» сфера их территориальной компетенции будет совпадать с тем делением, которое, по мнению многих современных авторов, существовало чуть ли не с четвертого века.
Даже с началом Первой мировой войны, когда после успешного наступления российской армии открылась возможность объединения армянских земель, по-прежнему говорилось о Турецкой Армении и Российской Армении. Заняв значительную часть западноармянских территорий, царское правительство не склонно было поддерживать надежд на общеармянскую автономию в составе Российской империи. Эти территории официально назывались «Области Турции, занятые по праву войны». Только после свержения самодержавия и прихода к власти Временного правительства они стали называться Арменией, хотя опять-таки «Турецкой». Декрет захвативших власть большевиков также назывался декретом о самоопределении «Турецкой Армении». О Западной Армении не говорил даже поэт-классик Ваhан Терьян, автор "Докладной записки о Турецкой Армении" и проекта декрета большевистской власти «О Турецкой Армении». Обращаясь к политическим документам, статьям, переписке, стенограммам съездов и переговоров на армянском и других языках мы по-прежнему видим стабильное использование выражений Турецкая/Российская (Русская) Армения. Уже постфактум, при пересказе событий того времени в позднейших мемуарах, исторических исследованиях, публицистике их стали заменять терминами «Восточная/Западная» Армения.
С крахом Российской и Османской империй возникла потребность заменить привычное определение «Российская/Турецкая Армения» для двух политически разделенных частей страны. Когда через год после большевистского переворота, в конце октября 1918-го, произошла капитуляция Османской империи, встал на повестку дня вопрос о восстановлении независимой армянской государственности в территориально полном объеме. В условиях, когда власть османского правительства больше не распространялась на западную часть Армении, а власть российского правительства – на восточную часть, сохранение прежних выражений стало просто абсурдным. Это стало первой и главной причиной перехода к новой терминологии. Именно с 1919 года в поисках новых определений впервые началось систематическое употребление терминов «Западная/Восточная Армения», «западные/восточные армяне». Это хорошо видно на примерах двух съездов в Ереване, за которыми позднее закрепилось название «съездов западных армян». Если в мае 1917 года мы видим постоянное использование выражения «турецкие армяне», то в феврале 1919 года съезд уже назван съездом «западных армян». При этом в его политической резолюции слово «Армения» применяется только в отношении проектируемой Свободной и Объединенной Армении, а Первая Республика называется «Араратской» - это позволяет понять, что само обращение к терминологии «западный/восточный» произошло в условиях острого внутриармянского конфликта. На заседаниях Национального съезда в Париже (февраль-апрель 1919) иногда звучали выражения «Западная/Восточная Армения», «западное/восточное армянство», однако в итоговом документе, информирующем о работе и решениях съезда, и в тексте призыва к странам Антанты кроме понятия «Армения» использовались традиционные выражения «армянская нация в Турции и на Кавказе», «объединение российской и турецкой Армений», «закавказская Армения», «Османская Армения». Только однажды используется термин «Восточная Армения» в связи с проблемой продовольственного обеспечения голодающих. В знаменательной декларации о независимости Объединенной Армении 28 мая 1919 года говорится об «объединении земель предков, находившихся в границах Закавказья и Османской империи». Ни о каких Восточной/Западной Армениях не упоминается, есть ссылка только на «второй западноармянский съезд».
Решался вопрос о том, каким будет новое государство, какую роль в его образовании будет играть Республика Армения, провозглашенная в мае 1918 года на малой части армянских территорий. Внутренние конфликты между руководителями Первой республики и такими национальными деятелями как Андраник, Погос Нубар-паша проявлялись довольно остро. Объективные и субъективные обстоятельства мешали найти общий язык и выработать единую платформу – в работе Парижской мирной конференции некоторое время участвовали две армянские делегации, что существенно ослабляло армянские позиции. В условиях конфликта между политическими элитами неформальные выражения «западные/восточные армяне», «Восточная/Западная Армения» призваны были мобилизовать своих сторонников, ограничить возможности «противной стороны» говорить от имени всего Армянства.
Казалось бы, к чему вдаваться в детали, если выражения «Западная/Восточная Армения» в целом совпадали по смыслу с выражениями «Турецкая/Российская Армения»? Можно представить дело так, что замена просто отражала рост национального самосознания – реальность двух разных Армений имело место и до и после. Однако череда парных терминов - Византийская/Персидская Армения, Турецкая/Персидская Армения, Российская/Турецкая Армения – ясно указывает на то. что деление было продиктовано внешними обстоятельствами, которые не были обусловлены никакими «органическими» делениями ни Армянского нагорья как географического целого, ни армянского народа. Термины Западная/Восточная Армения уже не содержат в себе такого очевидного смысла и дают возможность подлога, разговора о двух Армениях и даже двух народах.
Возможности для исторической фальсификации, для превращения «Западной Армении» и «Восточной Армении» в исторически самостоятельные сущности были востребованы вскоре после большевистко-кемалисткого раздела Первой Республики. Большевики никогда не отказывались от борьбы за мировое господство, и в этом смысле пытались использовать в своих интересах диаспоры, тем более диаспоры «советских народов». Одновременно они стремились предотвратить использование диаспорного фактора Западом для идеологической войны на территории Союза. Поэтому в СССР стремились исключить всякое сближение «советских армян» с их «зарубежной диаспорой», предпочитая, чтобы с ней работали советские спецслужбы и узкий круг уполномоченных лиц (с наступлением «оттепели» стали дозволять организацию поднадзорных культурных мероприятий – гастролей, выставок и проч.). Со спюрком и со «своими» армянами советская власть вела раздельную идеологическую работу. В первом случае она постоянно спекулировала на теме советской Армении как Матери-Родины всех разбросанных по миру армян. Во втором, наоборот, стремилась консолидировать советских армян, как отдельную общность, как наследников истории и культуры не просто северо-восточной части Армении, но издавна существовавшей отдельной «страны» - «Восточной Армении». «Страны» со своей особой, отдельной от «Западной Армении» исторической судьбой и особой идентичностью одного из «народов Закавказья», который, подобно другим, издавна связал свою судьбу с Россией. Таким образом, переключая то один, то второй из противоположных рычагов – «Мать-Родина» или «Восточная/Западная Армения» - большевики с немалым успехом политически манипулировали Армянством. Тем не менее, серьезные научные издания советского времени не позволяли себе в этом вопросе слишком уж грешить против истины. Например, во втором томе Армянской Советской энциклопедии, изданном в 1976 году, дано достаточно объективное определение Восточной/Западной Армении, как соответственно восточной/западной частей Армении. (Наиболее точным можно считать определение в Краткой (уже несоветской) Армянской Энциклопедии, в первом из четырех томов, изданном в 1990 году – здесь в обоих случаях говорится об «условном наименовании»).
Часть деятелей спюрка была успешно использована советской властью в ходе определенных кампаний, служивших ее интересам. Другая часть (прежде всего Дашнакцутюн) противопоставила себя большевизму и пыталась играть собственную политическую роль. После того, как быстро растаяли надежды на крах советской власти, после того, как один за другим сошли со сцены деятели Первой Республики, в этом лагере поняли, что должны сформировать собственную «паству», должны культивировать в диаспоре представление об Армении как в первую очередь о потерянном Еркире, об отдельной «стране» армян спюрка со своей особой историей. Таким образом, фантом «Западной/Восточной Армении» пригодился и противникам советской власти – в попытках консолидировать под своим руководством диаспору на основе ее якобы с давних пор существовавшей особой идентичности.
Деление на Западную и Восточную Армению, безусловно, отражало некоторую реальность и в начале XX века, и сегодня, спустя 100 лет. Реальность, созданную не армянами, а теми державами, которые последними по счету делили между собой Армянское нагорье. Возникает вопрос: закреплять это произвольное деление или преодолевать его? Ответ очевиден и речь идет не только о раздроблении сил. Внутриармянский конфликтный потенциал разделения единого народа на части сохраняется по сей день, как и в случае разделения других народов. И РА, и Арцах, и Западная Армения, должны оставаться общеармянскими заботами и задачами при единственном и безальтернативном политическом Центре в Ереване. Но эти задачи не будут решены без радикальных перемен, которые позволили бы говорить об Армянстве, как о единой нации.
Карен Агекян, редактор журнала «Анив»
сайт Armenia today 23.05.2011

НАШИ ДРУЗЬЯ
Газета армян России "Еркрамас"