Это страшное слово - Толерантность.
Я всегда был против крови. Полагал, что слово сильнее. Но жизнь доказала, что я глубоко ошибался, - Только кровью ты можешь привлечь внимание человечества.
«78-летний Гурген Яникян», состоятельный калифорнийский пенсионер, потерявший при геноциде 26 родных. В 1973 г. застрелил в Санта-Барбаре двух турецких дипломатов

К истории армянского Геноцида
Испанский журналист, ставший жертвой армянских боевиков, написал книгу о геноциде армян. «По отношению к армянскому народу была совершена гораздо большая несправедливость, чем по отношению ко мне», — убеждает испанский журналист Хосе Антонио Гурриаран, искалеченный бомбой бойцов АСАЛА (Armenian Secret Army for the Liberation of Armenia). Взрыв, прогремевший в Мадриде под новый, 1981 год, не породил ненависти в его душе, но вызвал стремление понять — за что сражаются эти люди. Теперь, по прошествии четверти века, сложившие оружие террористы называют его другом, а Гурриаран представляет по всему миру свою книгу — «Армяне. Забытый геноцид» — в надежде, что она поможет взорвать стену молчания, окружающую правду об одном из самых страшных преступлений, совершенных против человечества.
См. прим.* (Выдержки из статьи Татьяны Лихановой в Новой Газете в Петербурге № 55)
В советский период в Армении и в Советском Союзе в целом события периода первого геноцида 20 века – Геноцида армян 1915-1923гг.- замалчивались, и публично не дозволялось отмечать эту крупнейшую трагедию. Но вся армянская диаспора и все четыре престола Армянской Апостольской церкви широко отмечали эту катастрофу нации. Моментом истины с угрозой взрыва стал 1965г. – 50 летняя дата. Мальчишкой мне довелось участвовать в многотысячном митинге и шествии в Ереване с намерением захвата здания Правительства Армении и принуждения власти республики к обязательству государственного отмечания даты Геноцида в соответствующих формах. Прорвав милицейские цепи, громя двери и стекла и преодолевая барьеры мы уже поднимались на второй этаж здания Правительства, но на подступах к кабинету председателя остановились. К нам обратился самый влиятельный человек в армянском мире того времени – Католикос всех армян Вазген Первый. Он сказал, что и мы и он сделали свое дело – мы вместе добились согласия власти на увековечение Памяти жертв Геноцида. В двадцатом веке ни до, ни после не было более авторитетного Патриарха Армянской церкви. В очередной раз армянский народ утвердил свою идентичность и преемственность истории и поколений.
В Армении и всех очагах диаспоры начали появляться памятники, музей, хачкары (памятные архитектурные крест-камни), посвященные памяти жертв Геноцида армян. Во всех, кроме Турции. Там была и есть дата 1915г. и памятники туркам-жертвам армянского геноцида. Мельница правосудия вращается очень медленно, и не всегда.
В Москве того времени действовала одна маленькая церковь на армянском Ваганьковском кладбище, где и проходила служба и поминовение жертв геноцида. В Ленинграде обе армянские церкви не действовали. На Невском проспекте храм Св.Екатерины использовался реквизитной мастерской театра музкомедии, а на смоленском армянском кладбище – под мастерскую народного художника СССР, который широко процветал на памятниках В.И.Ленину от Свердловска и до Берлина, по ходу подворовывая армянские надгробия. В 70-х количеством пару десятков ленинградцев мы отмечали день памяти 24 апреля в зале ресторана Кавказский на Невском проспекте у Казанского собора. В 1975г. к 60 летию мы уже проводили памятное мероприятие на Васильевском острове в кафе Севан из туфа с участием его автора, известного в городе армянского архитектора и художника. У него же в мастерской на станке мы делали памятный буклет с датой и изображением памятника в Ереване с вечным огнем. Подобные литографические станки были у единичных членов художественных союзов и соответственно на учете в органах КГБ, а наши безобидные афишки – деянием противозаконным с возможным соответствующими вытекающими. Как организатор этого процесса я вылетал в Ереван, где венок с цветами и надписью на ленте «Жертвам геноцида от армянской общины Ленинграда» 24 апреля мои близкие возлагали к мемориалу вместе с сотнями тысяч жителей и гостей Армении. Я же привозил в Ленинград всякую литературу, лаваш, зелень, вино и тутовую водку, мацун и виноградные листья для толмы – килограмм на 150. И так с участием порядка 100 человек ежегодно отмечалась годовщина геноцида, росла общность с национальным самосознанием. Из города на Неве шли в разные стороны поздравления и выражения соболезнования от имени «ленинградской армянской общины». Как и часто бывает в истории консолидирующим общинным обстоятельством с соответствующей идентичностью стала общенациональная трагедия и память об невинно убиенных. В своем общинном развитии мы пытались безуспешно организовать курсы армянского языка в ряде Домов культуры, не получая вразумительного ответа на свой вопрос – почему нельзя изучать армянский язык на свои средства и с своими преподавателями, в то же время широко практикуя обучение многих иностранных языков? В течении нескольких лет организационных усилий мы убедились в том, что единственной функциональной институцией могла стать только церковь. И в 1980г. мне повезло получить неоценимые консультации и советы по алгоритму грамотных шагов в борьбе за восстановление служения армянской апостольской церкви у ректора Ленинградской духовной академии архиепископа Кирилла, ныне святейшего Патриарха РПЦ, имеющего теплые и близкие отношения с Арменией и ААЦ.
В середине 70-х мне довелось познакомиться с Галиной Васильевной Старовойтовой, проводящей исследования по ряду этнических групп в Ленинграде, в т.ч. армян, что было редкостью на то врем,я и Николаем Михайловичем Гиренко, будущим профессорам института этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера), видным ученым и общественным деятелям, убитым 1998 и 2004гг за принципиальную правозащитную и профессиональную деятельность. Мне посчастливилось быть близким и дружным с этими двумя выдающимися петербуржцами, сотрудничать с ними по вопросам в сфере межэтнических отношений и проблематики. В частности, вопросы геноцида армян, еврейского холокоста, большевистко - комуннистического насилия и репрессий, голодомора, польской Катыни, депортаций 14 советских народов, этнических гулагов и дурдомов, политикой шовинизма малых империй Азербайджана и Грузии (по публичным оценкам академика Сахарова) в отношении своих меньшинств, в частности, этнических чисток и погромов соответственно в отношении армян в Карабахе, Сумгаите, Баку, Кировабаде, в отношении абхазов и югоосетин в Сухуме и Цхинвали, проблематика осетино-ингушского конфликта по пригородному району, месхетинских турков, две чудовищные чеченские войны с огромными жертвами и многое другое – эти вопросы и проблематика постоянно находилась в их поле зрения и включенности.
К концу 80-х годов начали интенсивно организовываться национально-культурные общества, сначала при фонде культуры, зачастую кооперируясь с общенациональными движениями своей исторической родины и получая соответствующие импульсы от них. Насилие и кровь в событиях в Вильнюсе и Риге, Тбилиси, Ереване, Баку, Степанакерте и др. привносили свои акценты в подходах диаспорных организаций. В сентябре 1989г. Ленинградский Народный фронт(ЛНФ) созвал первую Конференцию демократических организаций СССР. На форум приехали свыше 200 видных представителей всех ведущих объединений: народных фронтов, литовского Саюдиса, украинского Руха, армянского АОДа, а также представители МДГ Ю.Афанасьев и Г.Старовойтова. Конференция приняла резолюции по горячим точкам и конфликтам в сфере межнациональных отношений. Учредившись в Межрегиональную организацию демократических организаций СССР (МАДО) его участники плотно сотрудничали в течении двух лет, проводя конференции в Челябинске, Вильнюсе, Москве и др. Я как член Правления ЛНФ и зам. Председателя Оргкомитета МАДО много ездил по проблемным точкам и напрямую общался с лидерами сторон. После распада Советского Союза общенациональные движения постепенно трансформировались в партии и сосредотачивались на своем регионе, к чему подталкивались и этно-культурные сообщества.
С начала девяностых мероприятия по дням памяти, выйдя из подполья, стали проходить при участии дружественных организаций и представителей интеллигенции. Мы с Николай Михайловичем Гиренко, при взаимодействии с депутатами демократического Ленсовета, где 2/3 мест завоевали на выборах представители нашего Народного фронта, и Мэром Петербурга А.А.Собчаком двигали институт защиты прав человека и этнических меньшинств, в последствии институт Уполномоченного по правам человека (Омбудсмена). И закономерно, что впервые Уполномоченный по правам человека и член Правительства появился в 1993г. у нас в Петербурге.
И Дни памяти я, найдя поддержку у коллег, трансформировал в мероприятия общегородского формата с участием представителей власти и общественности, ученных и самих этогрупп. Проходя 24 апреля, в день первого геноцида 20 века – геноцида армян, эти многочисленные форумы назывались День памяти жертв геноцида, депортаций, репрессий, День прав этнических меньшинств, малочисленных и разделенных народов. На подиуме выставлялись фотографии символов трагических событий между горящими свечами в подсвечниках, а по периметру – различные фото и текстовые материалы по событиям.
Сами трагические события подразделялись на:
- первый геноцид 20 века – геноцид армян, а также славян, греков, ассирийцев, курдов, других меньшинств в Турции в 1915-1923гг.;
- геноцида и репрессий в отношении евреев, поляков, других народов фашизмом 1993-1945гг; геноцида, депортаций, репрессий большевизма и сталинизма;
- геноцида и репрессий перестроечного и постперестроечного режимов – КАК ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА.
Проводимые несколько лет представительные форумы внесли свой вклад и продвинули понимание важности признания права и места своего восприятия исторических событий и трагических дат, а также важности обозначения этих событий и дат в общенациональном календаре.
Подводя некую черту, хочу отметить,
1. что в РФ сегодня нет препятствий для этноконфессиональных групп отмечать публично свои радостные и горестные даты. Это общее и важное достижение и подвижка.
2. полная правовая, моральная, психологическая, ритуальная оценка насильственных действий и соответствующая вина и ответственность властей не осуществлена. Соответственно и реабилитация и компенсация не произведена.
3. Трагические даты и события отмечаются самими их жертвами. А они должны обозначаться в общенациональном масштабе. Калмык, чеченец, ингерманландский финн и другие жертвы насилия и репрессий должны себя ощущать равными и родными на всей территории РФ, в т.ч. и посредством символико-ритуальных форм обозначения и поддержки.

Возвращаясь к началу этого материала, мне вспоминается публичная встреча в 1994г. нашу группу под названием «молодые лидеры из России» с представителями черного университета в штате Мериленд (США). Касаясь темы расовых и этнических прав в США в своих публичных выступлениях темнокожие профессора отмечали прогрессивность движения за права черных в США Мартина Лютера Кинга, застреленного расистами. А в нашем кулуарном кругу черные американцы отмечали, что без организации «Черные пантеры» с практикующем насильственные действия, движение Кинга и черных в целом не достигло бы успеха.
И пока в мире правит аргумент силы, подобные двойные стандарты, думается, будут практиковаться.

Аракелян Антуан Гургенович, вице-президент Союза Диаспор России,
эксперт СПб Центра Стратегия и ЭС при УПЧ в РФ

Хосе Антонио Гурриаран оказался очень темпераментным болельщиком, в ответ на мое поздравление с удовольствием вспомнил чемпионский путь испанской сборной к футбольному олимпу этим летом в южной Африке. Подписывая мне книгу, он отметил, что мой однофамилец его сосед в Мадриде, с которым он дружен и оба они болельщики. В Петербург он приехал с двумя юными внучками и женой – каталонкой. Делясь впечатлениями об армянах, в числе прочего, он указал на Фонд культуры Галуста Гюльбекяна в Португалии, бюджет которого сильно превышает казну Армении. Виднейший нефтепромышленник и меценат 20 века, внесенный в книгу Гинесса за крупнейший в истории контракт и прозванный «мистер 5 процентов» оставил свое многомиллиардное состояние с крупнейшей в мире коллекцией картин Рембранта в дар португальскому народу (в завещании предусмотрены и расходы на нужды культуры Армении и Армянской Апостольской церкви). С масштабной деятельностью фонда Гюльбекяна Хосе Антонио знакомился с женой португалкой на одноименной улице в Лиссабоне (ААГ).

* (Прим)
Разделяя боль, принимая любовь
…. Его книга — сгусток любви и боли, где страшные свидетельства жертв геноцида и воспоминания их потомков соседствуют с рассказами о пленительном дудуке и гордой красоте природы, об «армянском Стоунхендже», служившем обсерваторией еще в шестом тысячелетии до нашей эры, о древних христианских святынях и мечети в Шуши, восстанавливаемой после карабахской войны на средства, собранные фондом французского армянина Шарля Азнавура.
Гурриаран будто торопится успеть одарить каждого из нас открытым им богатством и поделиться своей любовью к народу, пережившему волны опустошительных войн, но сохранившему свою идентичность, традиции, культуру, свою веру и человеческое достоинство.
В начале не было слова
В Германии, уже выплатившей жертвам нацизма миллиардные компенсации, и в ряде других европейских стран за отрицание холокоста предусмотрена уголовная ответственность. В Турции, до сих пор упорно отрицающей факт геноцида армян в Османской империи, лишение свободы грозит как раз за его признание, приравниваемое к «публичной клевете против турецкой нации» (ст. 301 УК Турции).
Так, уголовное дело было возбуждено против писателя Орхана Памука, заявившего в интервью швейцарской газете, что в Турции никто не осмеливается говорить об убийстве 1,5 миллиона армян и 30 тысяч курдов. Дело было закрыто под давлением Европейского союза, объявившего процесс над Памуком проверкой того, насколько развита свобода слова в стране, желающей присоединиться к Евросоюзу. Но угрозы, поступающие писателю от ультранационалистических группировок, не прекращались — в том числе и от человека, подозреваемого в убийстве журналиста Гранта Динка, в 2007 году застреленного в Стамбуле за критику позиции турецкого правительства в вопросе признания геноцида армян.
Истребление армян, кровавый пик которого пришелся на 1915 год, не имело своего Нюрнберга.
Само понятие «геноцид», соединившее греческое geno (раса или племя) и латинское cide (убийство), было введено в 1944 году уроженцем Львова Рафаэлем Лемкиным (по исследованию армянского геноцида), юридически закреплено двумя годами позже — когда Генеральная ассамблея ООН примет разработанную Лемкиным резолюцию, осуждающую геноцид; и только в 1961 году вступит в силу утвержденная в 1948-м Конвенция о предупреждении геноцида и наказании за него. Без срока давности
С 1919 по 1922 г. в рамках операции «Немезис» армянскими мстителями были выслежены и убиты все организаторы геноцида, под чужими именами скрывавшиеся в разных странах. Изначально акции возмездия были, по сути, исполнением приговора, вынесенного в самой Турции, — декретом Османской империи 1918 года лидеры партии «Единение и прогресс», ведущие деятели правительства младотурок были преданы суду по обвинению в вовлечении Турции в войну, организации депортаций и истребления армян и приговорены к смерти заочно (из Константинополя их заблаговременно вывезли в Германию на немецком судне).
Первым отправился к праотцам Талаат-паша — министр внутренних дел младотурецкого правительства, организатор «маршей смерти», по ходу которых из полутора миллиона гонимых через пустыню армян не выжило и трети, а сотни тысяч были зверски замучены и убиты в разных точках Османской империи.
Его застрелил на берлинской улице армянский студент Согомон Тейлерян, лишившийся во время резни родителей, сестер и брата, зарубленного топором на его глазах. Процесс над Тейлеряном, в ходе которого были заслушаны выжившие после погромов и депортаций и свидетели тех преступлений, перерастет в обвинение против убитого и войдет в историю как «процесс Талаат-паши». Согомона Тейлеряна суд оправдает.
По завершении операции «Немезис» (в ходе которой не пострадал ни один случайный человек) наступил период относительного затишья.
Ничего личного, просто война ….Хосе Антонио прибыл в лагерь боевиков со стопкой книг Мартина Лютера Кинга и Махатмы Ганди на испанском, французском, английском.
….. После взрыва в аэропорту Орли (Париж, 1983 г.) в АСАЛА произошел раскол из-за вопроса о допустимости проведения акций, ведущих к массовым случайным жертвам; ….Умеренное крыло (ASALA-RM) возглавит Монте Мелконян. Путь этого представителя третьего поколения американских армян к исторической родине пройдет через Японию (там он выучит язык Страны восходящего солнца и овладеет восточными боевыми искусствами), буддийский монастырь в Южной Корее и Сайгон в преддверии окончательного американского поражения; Калифорнийский университет со специализацией на истории и археологии Древней Азии и Оксфорд, который оставит, отправившись в охваченный гражданской войной Ливан, где будет защищать армянский квартал; затем будет деятельность в рядах АСАЛА, арест и заключение во французской тюрьме, долгожданный приезд в Армению и война за независимость Карабаха, которая закончится для ставшего легендой 35-летнего подполковника Монте Мелконяна только вместе с его жизнью, летом 1993 года.
Бомба пацифиста
Хосе Антонио встретится с Монте Мелконяном в бейрутском отеле, куда доставят его из лагеря боевиков. — Я говорил о Ганди, которому удалось освободить Индию, не прибегая к насилию. Пытался убедить, что пацифизм и диалог сильнее бомбы, а террор способен породить лишь ответное насилие, ужесточение репрессий. Чего добились народовольцы, убившие Александра Освободителя, самого либерального государя? Ситуация стала только хуже. В Уругвае террористы ввергли в панику всю страну, которую прежде называли латиноамериканской Швейцарией…
АСАЛА откажется от террора только с обретением Арменией независимости, объявив в 1991 году, что отныне не станет прибегать к действиям, «которые могут повредить нашему национальному суверенитету», а будет способствовать экономическому, моральному и политическому развитию Армении.
— Есть ли у армянского терроризма свое лицо, какое-то принципиальное отличие? — спрашиваю у Хосе Антонио.
— Нет. Я много изучал вопросы терроризма и пришел к выводу, что у них у всех — будь то баскская ЭТА, АСАЛА, ИРА или НФОП, — очень схожая военизированная структура, они сотрудничают, помогают друг другу оружием, вместе тренируются. Среди них много умных, образованных, убежденных и тонко чувствующих людей. Все они верят, что спасают мир. У терроризма может быть разное происхождение, есть анархисты и правые экстремалы, но метод один, и этот метод — зло.
— Вы считаете эффективным предложенный Путиным ответный метод — «мочить в сортире»?
— А чем он в тогда лучше них? Надо задуматься о причинах, которые вызывают терроризм, — насилие, диктатура, несправедливость. Очень сложно определить, кто террористы, а кто партизаны, ведущие борьбу за справедливость. По-разному ведь можно назвать. Был ли террористом первый президент Израиля? А Ясир Арафат? Можно ли назвать террористом Джорджа Буша, издавшего приказ о бомбардировках Ирака, жертвами которых стали многие невинные люди? По-моему, да.
— После встречи с лидерами АСАЛА и выхода книги «La bomba», рассказывающей не столько о произошедшем с вами, сколько о трагической судьбе армянского народа, вас упрекали в оправдании террористов?
— Да, но я отметаю такие упреки. Я был и остаюсь противником насилия. Пацифизм — вот самая сальная бомба. Я не оправдываю действий АСАЛА, но я попытался понять этих людей. А они — люди. И многие из них отсидели свои сроки в тюрьмах. Алек Енигомшян провел в заключении шесть лет. После той встречи в Бейруте мы увиделись с ним в Ереване четверть века спустя, и наш разговор сильно отличался от первого. Я поблагодарил Алека и его товарищей по АСАЛА, также сложивших оружие, за то, что они смогли изменить свою жизнь. Алек организовал ассоциацию помощи детям-инвалидам, детям из Карабаха. Я был бы счастлив, если бы и другие боевые организации, такие как действующая у нас в Испании ЭТА, тоже отказались от насилия и стали помогать детям.
Он по-прежнему убежден, что только диалог между Арменией и Турцией может разорвать закольцованное насилие. И видит к тому предпосылки — два года назад турецкая интеллигенция инициировала сбор подписей под обращением с такими словами:
«Моя совесть не приемлет бесчувственность, с которой отрицается великая катастрофа османских армян, произошедшая в 1915 году. Я отказываюсь принимать эту несправедливость и сопереживаю боли моих армянских братьев и приношу им извинения». За короткий срок к обращению присоединились десятки тысяч.
Происходящие в сознании турецкого народа перемены вселяют надежду на то, что эту черную страницу истории удастся закрыть. Только сначала ее надлежит прочесть вслух.